Сибирские огни № 06 - 1971

На ужин у нас ничего нет. Покуривая сильно дымящую «козью ножку», Семен сидит на кровати и рассказывает о своей бывшей жене: — Бойкая была женщина! Вокруг нее все так и горело. И любила она меня... нужда, горе скрутили. Страшно стало одной. А меня, видно, перестала ждать. Не верила, что выживу... Обессилела, пала духом. И замуж-то она, конечно, вышла из-за отчаяния... Хозяйка зовет нас пить чай. Семен вставил ей разбитое стекло и прочистил трубу — вот она и подобрела к нам, вернее, к нему. Да еще был он раненый солдат, а к солдатам с фронта все относились с уваже­ нием. На кухне немного теплее. Слабо освещенная коптилкой, она полна огромных шевелящихся теней. Мы с удовольствием пьем дымящийся кипяток, подкрашенный завар­ кой из сушеной моркови. — А в танке очень опасно, Семен Кузьмич?—-спрашивает хозяй­ ка.—У меня брат танкист. — Так ведь война, а на войне везде опасно,— степенно рассужда­ ет Семен, отхлебывая чай.— Кому как повезет. Я два года горел в самом пекле. И стреляли в меня беспрерывно и трижды ранили, а я —вот он, жив и почти здоров. И чаек попиваю. А другой —только на фронт, и в первый же день пуля его жахнет. — Господи! И когда придавят эту вражину-фашиста,—вздыхает хо­ зяйка. — Ничего, придавим, и все помаленьку наладится, все утрясется. И непонятно, кого он уговаривает: меня, хозяйку, себя? Ночью проснулся я — курит мой Семен. Опять я заснул и опять про­ снулся—чиркает спичка, озаряет бледное лицо солдата... Ника и Нальчик Просыпаюсь рано-рано. Босыми ногами шлепаю к окошку. И замираю. И словно то, что я вижу —звучит. Над крышами домов, над голыми деревьями в пол­ неба вздымается белоснежный хребет. Над ним царит четко высечен­ ная острая вершина —один бок ее пылающе-розовый, другой —холодно­ синий. Слепяще-белая на выпуклостях и гранях, голубая, сиреневая, си­ няя во впадинах и провалах—эта цветная, каменная громада кажется воздушно легкой, торжественно звучащей... Путаясь в рубахе, в штанах, скорее одеваюсь, ополаскиваю лицо и—на улицу, в морозное утро, к горам, к выпавшему, свежему снегу. Я знаю, что до гор километров восемьдесят, но они так огромны, а воздух так прозрачен, что, кажется, до них рукой подать. И где я ни иду —с каждой улицы, из каждого переулка —вижу я эти горы. Никакие деревья, здания не могут их заслонить: передо мною всюду вздымается Кавказский хребет. И поэтому все утро душу не покидает ощущение простора и приволья. Горы здесь обдают свежим, заоблач­ ным дыханием, они возвышают тебя. Еще издали вижу среди развалин работающих людей. Они катят тачки с мусором, тащат носилки с обломками кирпичей, ломами разби­ вают глыбы цемента, куски стен. Жители решили отработать по сто часов и очистить для строите­ лей улицы от развалин. А вон и Ника бросает в грузовик кирпичи. Она где-то раздобыла