Сибирские огни № 06 - 1971

брус и Кавказ. Мокрый туман затянул все. Мы продрогли от сы­ рости. Среди улицы —еще не засыпанные окопы, противотанковые рвы, в которые жители сбрасывают мусор. На перекрестках бетонные доты и ежи из торчащих врытых рельс. На главной улице от зданий оста­ лись одни закопченные стены с зияющими дырами вырванных окон. Скелеты домов дымятся туманом. — Вот она как, война-то,—произносит Семен. — Ой, и не говорите! — машет рукой Аннушка.—А ведь город-то был какой! Игрушка, загляденье... Розы на улицах росли. А теперь вон что! Семен молчит, сурово смотрит в туман. Я не трогаю его. — Как поживает Ирина Вернадская? — спрашиваю у Аннушки. — Как все. А вы ее знаете? — Да. Вместе работали. — Вы сегодня отдыхайте, а завтра приходите в контору,—гово­ рит Аннушка.— Я вам все оформлю. Ну, вот и пришли! Входите, вхо­ дите. Хозяйка, вот и жильцы ваши. С ними не пропадете. Знакомьтесь. А я побежала. Тут мне ордера обещали в горторге! —И Аннушка исчезает. Мы раздеваемся в комнате, снятой для меня театром. В доме хо­ лодище, как в погребе. Угрюмая, неприветливая хозяйка ходит по кух­ не в шали, пальто, в валенках. Оказывается, на квартиру в городе пускают только с топливом. — Вон поди-ка, купи дрова-то,—ворчит хозяйка,—вязанка на два дня сто рублей! Рази тут напасешься? Никаких финансов не хватит. А если дров не привезете, лучше сразу съезжайте с квартиры. — Достанем, достанем,—успокаивает Семен.— Руки-ноги пока есть. — Во всех домах холодище. А в учреждениях-то не приведи гос­ подь! Сидят в польтах, в шапках, в рукавицах. Во всем городе негде согреться. Только рази на куфне. Я мрачно слушаю: вот тебе и уют. Первый день в Нальчике В первый же день я был убит наповал. Русского театра в Нальчике, по существу, не оказалось. Была только небольшая группа актеров почти без всякого пристанища: здание театра немцы взорвали. В одноэтажном доме, где расположился Комитет по делам ис­ кусств, отвели театру две комнаты —в одной помещалась контора, в дру­ гой —директор... Утром прихожу в контору. Аннушка и еще какие-то две женщины сидят в пальто, в шалях, дышат в кулаки — греют руки. Аннушка приветливо улыбается, усаживает меня и немедленно приступает к самому главному: выдает карточку в столовую, карточку на хлеб, ордер на два метра какого-то кабардинского сукна и ордер... на женский лифчик. — Это зачем же мне? —изумляюсь я. Две женщины и Аннушка хохочут. — Ну, если носить не хотите —прямым ходом на базар. Там у вас женщины с руками оторвут, да еще, пожалуй, и приголубят... Нам что выделят, то и берем. Сейчас вот лифчики, а однажды всем дали ордера на лопаты.