Сибирские огни № 06 - 1971

— Нет, совсем нет, дитя мое! То есть, он на ней жил, но я хочу ска­ зать, что на Офицерской улице Вера Федоровна Комиссаржевская вы­ строила свой театр, это был...—И опять его потащило, он углубляется в историю театра Комиссаржевской, мелькают десятки новых лиц, их био­ графии и биографии их жен и детей. И я опять останавливаю Птицу: . — Какое лее отношение имел Блок к этому театру? — Как же, дитя мое, Александр Александрович для него написал «Балаганчик» и был за кулисами свой человек. Он страшно любил театр. На втором этаже помещалась большая мастерская, где работали художники. Мне удалось склонить работать в этом театре таких замеча­ тельных художников, как Добужинский, Бенуа... И старик, возбужденно потрясая над головой иссохшими, когда-то красивыми руками, начинает рассказывать о характерах художников, о их жизни, о их возлюбленных, о том, как он пил с ними в трактирах и какие тогда были трактиры. Вопросами я возвращаю его к истории стихотворения и, наконец, узнаю, что в этом театре, в «картонном домике», как назвал его в стихо­ творении Кузьмин, Блок встретился с актрисой Наташей Волоховой, ко­ торой посвятил цикл стихов «Снежная маска». — Первая любовь, еще с детства, у него была к дочке Менделеева. Их имения соседствовали. На Любе Менделеевой он и женился. Но за свою жизнь Александр Александрович любил нескольких женщин. Вот одна из них и была Наташа Волохова... Здесь Птицу снова швыряет ветром в сторону, и он принимается рас­ сказывать историю рождения Волоховой, о том, что ее настоящая фами­ лия Анцыферова и что эту фамилию никак не мог запомнить Станислав­ ский и что, вообще, Станиславский отличался... Птица мгновенно пере­ пархивает к Станиславскому и к истории его женитьбы и, как-то неза­ метно, заколдовав меня, делает кульбит совсем в другую сторону, и я уже слушаю о жизни пронинского деда в Киеве... Целый месяц Птица никак не мог добраться до истории создания стихотворения. В конце месяца он только доходит до описания почерка Комиссаржевской, лихих троек с электрическими фонариками на кон­ цах оглобель и устройства кафельной печи, возле которой Блок послед­ ний раз разговаривал с Наташей Волоховой... Птица мало думает о себе, увлекаясь театром и другими людьми. Как-то заболела молодая актриса, и он забил тревогу: побежал к директору, в местком, к Вивьену и наконец добился, чтобы ее послали на один из сибирских курортов, а это было не просто во время войны. Вот он узнает, что у меня заболела сестра, и начинает уверять меня, что ее нужно прежде всего отвлечь от мыслей о болезни. И, как всегда, за дело принимается его неуемная фантазия: — Дитя мое, я приглашу Чернявского, это замечательный чтец! Те­ перь, здесь гастролирует мой хороший знакомый, певец —профессор До- ливо. Мы все придем к ней и за чашкой чая, возле ее кровати, будем го­ ворить, петь, читать, остроумно шутить и этот домашний концерт ожи­ вит вашу сестрицу! Как-то я сказал, что очень люблю «Госпожу Бовари». — Дитя мое! —потряс Птица над головой руками.—Сейчас в Бар­ науле работает Камерный театр! Я отлично знаком с Таировым и Коо- нен. Я вызову их по телефону и договорюсь с ними. Итак, мы катим к ним дня на три смотреть «Госпожу Бовари». — Борис Константинович! Это же невыполнимо.