Сибирские огни № 06 - 1971

ной приходит не к одному какому-нибудь врачу,— в больнице он имеет дело с медици­ ной в целом. Мы— не больница более, мы — фабрика здоровья. Что же, значит, и мето­ ды работы тоже стали фабричными? От­ части, да. Научная организация труда, раз­ деление и взаимодействие служб, инстру­ ментальные методы обследования, рациона­ лизация, механизация и прочее. Не стал ли в связи с этим действительно обезличиваться врач? Не присутствуем ли мы при увядании понятия врачебного авто­ ритета? Не перестает ли в наши дни врач быть центральной фигурой лечебного про­ цесса? ...Сейчас, если ночью понадоблюсь в боль­ нице, дежурный врач звонит мне домой. Легко стало вызвать специалиста: все по­ ставили у себя в квартирах телефоны. А я долго воздерживался. Опасался: в семье два врача, совсем ночами спать перестанешь. Но потом и мне стало стыдно жить без те­ лефона. А прежде вызывали так: дежурный врач посылал машину. Ночью, среди сна, слы­ шишь настойчивое: тук-тук-тук. Немного по­ дождут, и снова тихонько, но неотвратимо: тук-тук-тук-тук... ' Одеваясь, чтоб оттянуть время, спраши­ ваешь через дверь: — Кто это? Тоненько отвечает: — Санитарочка. В машине вопросы продолжены — Что случилось-то там? — Там больного привезли, меня послали. — Да что за больной-то, милая? •— Не сказали. Мысленно чертыхаешься: бывает ведь, и ехать-то незачем, дежурный бы и сам спра­ вился. Больной всегда интересен — днем ли его осматриваешь, или глубокой ночью. Сон враз отходит, будто его и не было. Сосредоточи­ ваешься, разбираешься. Делаешь дело. Потом так и тянет подняться из прием­ ного покоя в глубину больницы и пройти по этажам, ощутить себя в тысячный раз причастным к этой доброй махине, до кон­ ца слитым с нею. Люблю больницу в часы вечерние и ноч­ ные, когда стихает дневная беготня и горяч­ ка, напряженность ослабевает, больные спят в своих палатах. Но не все могут уснуть. И когда появляется врач, они смотрят ему вослед с особым уважением: уж, конечно, его привело сюда в бессонный час немало­ важное дело. Идешь полутемным коридором и ощущаешь неведомые и непреоборимые связи и токи, летящие к тебе из притихших палат. В эти мгновения ты — далеко не рядо­ вой солдат медицины. Командир, едва ли не фельдмаршальского ранга! Ибо вот войско, которое доверено тебе вести в бой со страш­ ными врагами — недугами. Так будь для этого необычного воинства и стратегом и тактиком, охраняй его, обучай, вооружай, воспитывай!.. ...Судьба „лрурга начиналась ярко, быть может, блестяще. Больные ехали издалека, чтобы Добровский сделал им операции. Кол­ леги безоговорочно признавали его эруди­ цию, его талантливость. Влекло к научной работе. Опыт накап­ ливался, зрела потребность его осмыслить, обобщить. А люди шли и шли нескончаемым потоком в его операционную. С годами он смирился с мыслью, что не будет ученым. Но разум продолжал обоб­ щать углублять накопленные знания. И ма­ ло уже, казалось, чувствовать себя облада­ телем только лишь одной хирургической техники. Он стал организатором здравоох­ ранения. А что это, собственно, за специальность такая — организатор здравоохранения? Оказывается, такая специальность есть. Мы умеем быть требовательными к сво­ им администраторам. Мы всегда считаем, что уж нам-то известны их обязанности. Как часто и в собственных срывах и ошибках мы склонны винить его — за все отвечаю­ щее начальство. Вот он, опытный, эрудированный специа­ лист, проводит производственное совещание. Во всех тонкостях и деталях представляет он, как бы нужно лечить больного. Он не­ сокрушимо уверен в своих силах. Он бы выполнил операцию по всем правилам нау­ ки и искусства. Но не лечит он этого больного. Другие врачи будут готовить операцию и проводить ее, другие будут назначать лекарства в по­ слеоперационный период и заполнять исто­ рию болезни. Он начальник над ними, Доб­ ровский. Но на этом совещании роли своеоб­ разно меняются. Требует не он. Требуют они, лечащие врачи. Требуют лекарств, и марли, и инструментов. И, в более широком пла­ не,—требуют, чтобы им было тепло и свет­ ло лечить больного и чтобы больной был хо­ рошо — вкусно и калорийно —покормлен. Обеспечь, Добровский! В лечебных же вопросах его голос скорее совещательный. И огромную надо иметь вы­ держку, чтобы, избегая всякого нажима, убе­ дить иного из подчиненных в своей правоте. Он развил в себе эту выдержку. Так же, как многие другие качества. Главными врачами не рождаются, а ста­ новятся. Ни один из них, заваленный смета­ ми и отчетами, задерганный проверками и телефонными звонками, несчетное число раз за день переходящий из больничных палат в кочегарки и гаражи,— нет, ни один не ска­ жет, что именно о специальности организа­ тора здравоохранения мечтал он на инсти­ тутской скамье. У каждого как-то по-особому сложились профессиональные и жизненные обстоятель­ ства. Одного кто-то уговорил, другому по­ ручили в обязательном порядке, третий взял­ ся попробовать, да так и остался на адми­ нистративной должности. Объяснения у всех разные, а истина одна: только хороший врач может сделаться хорошим главным врачом. Добровский спит мало. Зимой и летом.