Сибирские огни № 06 - 1971

Нет. А слесарем? Тоже нет.—Он задумался, и вдруг оживился: —При­ нимай-ка кладовую с лаком и со спиртом. А то не держутся у меня там люди — пить начинают. Там, главное, воздержание. Надеюсь на вас. И вот я вхожу в кладовую, отгороженную плахами от лакировочно­ го цеха. Она загромождена железными бочками с чистейшим медицин­ ским спиртом. Мое дело выдавать его мастеру цеха. Вечером грязный спирт я принимаю обратно. Едва я воцаряюсь в этом холодном закутке с решеткой на пыльном окошке и с тусклой лампочкой под самым потолком, как в дощатую дверь раздается нежнейший стук, будто украдкой пришла ко мне возлюб­ ленная. Отодвигаю засов. В дверь протискивается большущий человек в белой куртке и в белом поварском колпаке. Он что-то прикрывает за­ саленным фартуком. — Разрешите познакомиться,—почтительно и преданно сипит он.— Шеф-повар заводской столовой,—И, отбросив фартук в сторону, береж­ но кладет передо мной на железную бочку сито с поджаренными окунь­ ками. Косится на эмалированную кружку, крякает. Я смущенно сосу резиновый шланг, опущенный через дырку в бочку, и в подставленную кружку журчит резко-пахучая струя. Повар медлен­ но, не дыша и даже не делая глотков, как-то не прерываясь, вытягивает все до дна, делает могучий, хриплый выдох, прижимает к пухлому, ли- ловатому носу золотистую рыбку и на некоторое время замирает с мо­ литвенно закрытыми глазами. Я смотрю на него завороженно: как-никак, а 96°, жидкий огонь! Из цехов доносится гул и воющее жужжание токарных станков, лязг металла. Повар распахивает умиленно-вдохновенные глаза и сипит: — Вот это жизнь! И умирать не надо! Такому началу работы я не особенно-то радуюсь. Дня через три я уже освоился на заводе. Дверь моя выходит прямо в лакировочный цех: угол, отгороженный от большущего токарного це­ ха снарядными ящиками. Здесь за длинными столами сидят женщины. Над столами с неглубокими ваннами много ярких лампочек. В ваннах со спиртом моют какие-то бронебойные снарядики, длиной с сигару, только толще, и покрывают их бесцветным лаком. От всего этого здесь одуряю­ щий запах. У работниц болят головы, руки красные, припухшие, изъе­ дены спиртом. Спины у них болят от того, что приходится таскать тяже­ лые ящики со снарядами и сидеть целые дни согнувшись над столом. Дел у меня немного, и я часто помогаю женщинам: подтаскиваю к столам ящики, мою снарядики. Мастер Семенов, обросший колючей серебряной щетиной, похажи­ вает возле столов, иногда разглядывает снарядик, поднеся его к лампоч­ ке, проверяет — ровно ли положен лак. Иногда слышу —спрашивает: — Ну как, Лиза, от мужа есть письмо? — Давно молчит. Боюсь я... — Ну, война, ничего не сделаешь. Значит, некогда писать. Опять осмотрит на свету снарядик старый рабочий и снова у кого-то спрашивает: — Как сынишка, Михайловна? — Ах, вся душа изболелась! Один ведь в доме. Мало ли что может случиться. — Ты хоть соседок проси приглядывать. Иногда женщины поют, тогда становится веселее. Здание строили для трикотажной фабрики да не достроили. Теперь заводу в нем тесно и холодно. В шуме, треске и грохоте чувствуется на­ пряжение. Завод не стихает ни на час. То и дело в цехах мелькает воен-