Сибирские огни № 05 - 1971

волосы, глаза, плечи, голос моей невесты, или потому, что моя жена соответствует моему идеалу, или потому, что это творение моих рук... Да, я верил в свои силы и в свою правоту; я лепил, строгал, высчи­ тывал свою жизнь,— это относится и к дому, и к работе; высчитывал, чертил по линейке и строил. Что же в итоге?.. Потом я долго бегал по дому за Валентиной. — Догоню, догоню! Я так боялся, что она упадет. Толстые короткие ноги в оранжевых колготках. Она хотела летать, я поднял ее над головой, она замахала рука­ ми, как крыльями: — Полетели! Полетели! Моя жена стояла перед нами. Счастливое лицо, перепутанные во­ лосы; тряпка в руке. И опять я смотрел в ее глаза. — Ты солнце! — сказала мне Валька на прощанье.—Ты небо! Я расцеловал их обеих. 8.00 вечера Не очень-то я любил ездить в город, бывал я там всего несколько раз,— из любопытства, да еще мне нравилось одно место (у реки, под мостом), где я любил посидеть на закате; особых причин бывать в го­ роде у меня не имелось, да и настроения, откровенно говоря, тоже, меня там как-то раз обозвали стилягой — во времена брючной кампании, я ходил тогда в китайских рабочих штанах за шесть рублей, денег у меня совсем не водилось, а они оказались более узкими, чем разре­ шали молодежные газеты; я брел вдоль железнодорожного пути, пред­ ставляя себе, как он тянется отсюда на край света, на тысячи кило­ метров, и какой-то очень положительный по виду дядька долго кричал мне с насыгш, долго кричал и настойчиво. В номере у Виктора было неплохо, мы уютно устроились, подтащи­ ли письменный стол к самой кровати и покрыли газетами, а с другой стороны поставили два стула; на кровати, глубоко продавив покрывало, сели хозяин и Вика, его борода и ее толстые губы маячили передо мной, а на стульях расположились мы с Таней, каждому нашлось хо­ рошее место, мы сидели, как хотели, было вольно и непринужденно; я положил левую руку на спинку Таниного стула, а правой подливал всем из бутылки, Виктор угощал нас армянским коньяком, и пили мы его из граненых гостиничных стаканов. Языки у нас постепенно развя­ зывались и лица прояснялись, уже шумно становилось, уже и пара шуток промелькнула, и даже смешных, мы похохотали и снова выпи­ ли, я за этим следил, чтобы у всех было налито и никто не пропускал; мне хотелось переложить руку на плечо Тане, но тут все было по-преж­ нему не просто, я знал, что еще рано и я услышу старое: «Ты опять, Ми- ха?» И я сидел и ждал. Она сидела рядом, чужая мне, просто любовни­ ца, и все это — просто связь, самая банальная, все это стало так с тех пор, когда я понял ее и все вошло в норму, поместилось в привычную систему координат. Разговор клонился одновременно к науке и к анекдотам; еще раз выпили. Таня играла капроновой пробкой.