Сибирские огни № 05 - 1971

Почта у нас была маленькая, временная,—комнату в квартире по­ делили пополам барьером, вот и почта; здание для нее еще строилось. Я заказал разговор и отошел к стойке, где размещались чернила, блан­ ки и все прочее; мне хотелось написать кому-нибудь — поздравить на­ ших ребят с праздником,—но едва я вынул ручку, как понял, что ни­ чего я сейчас написать не смогу, совсем не то у меня в голове... Я стал разглядывать валяющиеся повсюду бумаги; это было самое подходя­ щее занятие на тихой, сонной вечерней почте, скучно освещенной жел­ той голой лампочкой у потолка. На телеграфном бланке размашисто было выведено: «В Тьму­ таракань из Тьматаракани. Если я божество...» Дальше пропущено не­ сколько строчек, потом подряд четыре слова: «Олешка наш сынишка Аленка». Внизу, где адрес отправителя: «Тартарары». Зазвенел телефон, но оказалось —не мой разговор; какой-то парень влез в будку и закричал на всю комнату: — Алло! Кто это? Это ты? Привет! Покончив с бланками, я обратился к изучению самой стойки. Си­ ними чернилами мелко вилось по дереву: «Сдашь дурочка не бойся». А ниже: «Чего же ты так лапонька». Социологическое исследование можно на этой стойке выполнить, диссертацию защитить по личным документам. Наконец, вызвали меня; в тесной и душной кабинке я разговари­ вал с мамой. Голос мамы... Он всегда поддерживал меня, все эти годы, что я не дома; голос с берега; а я уплываю дальше, дальше, и волны кругом меня, и Дна не видно; берег уже исчез из глаз, и только вот голос, голос мамы, вот он, слышу я иногда... Куда я плыву? Куда уплываю? Вода переменчива, вода обманчива, она не имеет собственной формы и переливается как угодно, ветер управ­ ляет ею, а берег уже скрылся, и только голос мамы, стоящей на берегу* достигает меня... По солнцу определяет свой путь пловец, а ночью—по звездам, и даже облачное небо перестает его пугать в конце концов; он скользит выше рыб, но под птицами, граница океана и воздуха —его стихия, и только его, стихия рыб —ниже, а птиц —выше; а здесь вечный дом вечного пловца; но даже опытный пловец всегда прислушивается, при­ слушивается... Голос мамы, вот он! Я замер в душной кабинке, я опустил руки, и вода сомкнулась надо мной... Голос мамы. Они с ума сошли, сказала мне мама, представляешь, они хотят все-таки устроить свадьбу первого апреля, обязательно в этот день, и соображения у них, знаешь, совсем детские —а еще пожениться собра­ лись; зачем им нужно это первое апреля, кого они намерены обмануть? Если бы хоть в другой день, и то бы я, кажется, меньше расстроилась, сказала мама; тоже мне, вот ведь какие храбрые шутники отыскались... Мы говорили всего три минуты,—больше у меня не оказалось де­ нег; три минуты, голос мамы, горячая телефонная трубка... Что же будет с моей сестрой, как все у них сложится, и кто же из нас прав? Я вышел на улицу. Небо было чистое, в звездах, одна звездочка медленно, едва заметно, переплывала небо,—не то самолет очень высо­ ко, не го какой-нибудь забытый спутник. Я пожелал сестре удачи: «Сдашь, дурочка, не бойся». Потом поду- ст