Сибирские огни № 05 - 1971

дивостокские фармакологи опытов таких не проводили. Чтобы отсеять в рецептах все малоценное и выделить растения, пользую­ щиеся на Востоке наибольшим почетом, Брехман по совету математиков разрабо­ тал не экспериментальный, а, так сказать, математический критерий. Критерий этот лежал в самих рецептах. Ведь медики древ­ ности опытов на животных тоже не ста­ вили. Они судили о лекарствах по их дей­ ствию на больного. Помогло —отлично, не помогло раз и два —долой из рецепта. Так постепенно выяснилось, что одни сочетания лекарственных трав благодетельны, действие других незначительно или даже вредно. На­ иболее активные в лечебном отношении травы становились излюбленными. Они ча­ ще применялись, чаще встречались в рецеп­ тах. При известном допущении можно счи­ тать, что наиболее ценны те лекарственные растения, которые чаще прописываются. Фармаколог поручил машине подсчитать, сколько раз каждая травка повторяется в разных рецептах, как часто она сочетается с другими при разных видах лечебного дей­ ствия и, наконец, как часто встречается в рецептах, предназначенных для лечения раз­ ных болезней. Получилось три индекса: «индекс встречаемости в рецептах», «индекс встречаемости по видам действия» и «индекс встречаемости по заболеваемости». По-рус­ ски это звучит не очень-то красиво: «встре­ чаемость», «заболеваемость»... Но по су­ ществу это и было то самое, что Людмила Зарва называла критерием. Машина добро­ совестно высчитала величину трех индексов для всех 233 растений. Потом Зарва при­ казала ей сложить все три индекса. Полу­ чился некий суммарный «кумулятивный ин­ декс», различный для каждого лекарства. Вот тут-то и выявились любимцы восточной медицины. Кумулятивный индекс любимцев был громадным: двести, триста и даже че­ тыреста, в то время как у большинства трав он не превышал тридцати трех. После того, как испещренный цифрами бумажный рулон дошел до конца и машина отбила семь семерок —КОНЕЦ, после того, как математические символы были переве­ дены на русский и латынь, перед фармако­ логами предстала удивительная таблица. Тридцать «первых» выстроились колонкой сверху вниз в соответствии со своими по­ степенно снижающимися кумулятивными ин­ дексами. Да, это были первые, самые из­ любленные *и по всей видимости наиболее действенные препараты. Так свидетель­ ствовали старинные рецепты и новейшая электроника. Но были и другие доказатель­ ства ценности тридцатки. Взглянув на спи­ сок, Брехман увидел, что не меньше поло­ вины его составляют лекарства, уже изве­ стные медицине. В разное время в лечеб­ ный арсенал вошли ревень (слабительное), истод тонколистный (от кашля), володуш- ка (сокогонное действие на желудок и под­ желудочную железу), эйкоммия (снижает кровяное давление), корни пиона (успока­ ивающее), подорожник (кровоостанавлива­ ющее, отхаркивающее) и другие травы и кустарники. Примечательно и то, что 85 про­ центов растений списка входят в рацион корейцев, вьетнамцев и жителей Тибета. Бесполезные, а тем более ядовитые плоды и корни не могли бы служить пищей целым народам. Главный же смысл своего списка про­ фессор Брехман видит в том, что среди со­ тен и тысяч растений Востока список этот как бы высвечивает три десятка наиболее достоверных носителей лекарственного на­ чала. Флора СССР насчитывает 17510 ра­ стительных видов, флора Дальнего Востока около 2000 видов. В этом океане раститель­ ности тридцатка Брехмана —наиболее ве­ роятный претендент на звание лекарства. Потребуются, конечно, дополнительные ис­ следования. Ведь электронная машина не может заменить собой серьезный лаборатор­ ный анализ, книг на китайском, корейском и вьетнамском языках, которые следует прочитать, чтобы узнать, что представляет собой, например, ремания китайская или, скажем, дудник, занимающие столь высо­ кое —второе и третье —место в списке. А что это за штука такая атрактилис яйце­ видный? О целебных свойствах этих расте­ ний мировая фармакология почти ничего не знает. Впрочем, удивительные открытия мож­ но сделать и среди тех трав и деревьев, ко­ торые считаются в медицине давно и хоро­ шо ведомыми. Одно из таких «открытий» сделал недавно сам профессор Брехман. Израиль Ицкович обнаружил новый препа­ рат не в лаборатории, а... дома, листая справочники. Помните оранжевое лекарст­ во из коры колазанта, которое излечило от зуда и аллергических волдырей вьетнам­ ского мальчика? Возвратясь на Родину, Брехман привез с собой кору колазанта. Он не случайно заинтересовался этим лекарст­ вом. Аллергические болезни —наиболее рас­ пространенные заболевания двадцатого ве­ ка. Человек на каждом шагу сталкивается с химическими и биологическими продукта­ ми, чуждыми белкам его организма, что вы­ зывает аллергию. Советский ученый начал изучать колазант. Были поставлены опыты на животных. Случай помог фармакологам перейти к экспериментам на людях. Однаж­ ды в квартиру профессора постучалась со­ седка: у ее мужа за одну ночь все тело по­ крылось прыщами. Особенно сильно постра­ дало лицо. Не может ли доктор помочь? Брехман осмотрел больного. Накануне тот помазал ранку на лице какой-то мазью. И вот —типичная лекарственная аллергия. Болезнь протекала так тяжело, зуд был так нестерпим, что не оставалось ничего другого, как попробовать отвар колазанта, оранжевое лекарство из Вьетнама. Через четыре дня человек выздоровел. Какие химические вещества в составе ксры колазанта так блистательно отбива­ ют атаки аллергии? Конечно, можно было отдать кусочек коры в лабораторию. Но мо­ жет быть, анализ уже сделан кем-нибудь