Сибирские огни № 05 - 1971

тировал меня по следящей системе, была у нас такая хоздоговорная работа, делали ее мы, студенты. Точно помню—я заталкивал блокнот в карман, задрав полу плаща, когда я вдруг понял, по существу, главное, что дано было мне понять в жизни; я понял вдруг,—ничего мне в жизни больше не надо, ни Еечеров у кинотеатра, ни взглядов девочек из-под челок, ни билета в темный зал, куда рвались мои приятели, тогда пока- зывали трофейные фильмы; мир сосредоточился для меня в блокноте С расчетами по сельсинам, моя работа — вот все, что с тех пор нужно мне в жизни, остальное —потом, на вторых, третьих и так далее местах. Я продал душу. Это произошло мгновенно, помню, я еще не затолкнул блокнот в карман, когда мне все уже стало ясно, сразу —в окончатель­ ной форме. Позже я, бывало, пытался делить себя между работой и прочим, но это никогда не кончалось хорошо. Да, я продал душу, сме­ нял ее без колебаний за блокнот с расчетами... — Мама хотела обязательно тебя встретить,— говорит сестра, при­ трагиваясь рукой в перчатке к моему плечу.—Еле мы ее отговорили. Она устала, весь день пекла для тебя. Сейчас я увижу маму. Я вернулся домой. Все эти годы, что я не дома, меня поддерживал голос мамы, голос с берега — я уплывал все дальше и дальше, крутые волны кругом меня и ветер, штормовое море, которое я сам для себя выбрал; берег давно исчез из глаз, и только голос мамы достигал меня иногда... Я уплывал. Вода переменчива, вода обманчива, она не имеет собственной форМы и переливается как угодно, ветер управляет ею. Я плыл, определяя свой путь по солнцу, но каждый раз проверял курс по голосу мамы, когда слышал его вдалеке, а он оказывался все дальше и дальше... Я устал, устал, и вот я вижу на горизонте родной берег, мой город передо мной, с детства знакомые улицы; и я кричу, глотая соленую воду: земля, земля! Мы далеко забежали вперед,—такова уж наша профессия, здесь ничего изменить нельзя, для того мы и нужны на свете... Здесь все в комплексе, неразрывно, и неразрывности избежать нельзя, добытое сегодня знание изменяет тебя, твой характер, твой об­ раз мышления, сначала это неуловимо, а когда ты заметишь, уже поздно: оно изменяет тебя, а завтра ты должен добыть что-то еще, сколоть еще маленький кусочек со своей темы, иначе будешь стоять на месте, для чего же мы тогда? Работа —судьба человека. «Воздействуя посредством этого движения на внешнюю природу и изменяя ее, он в то же время изменяет свою собственную природу». Это —Маркс... И мы торопимся все вперед —и грядущий век входит в нашу плоть, в наши дома и по­ стели... Снова светофор. Прожекторы на площади, они расположены низко, свет прочерки­ вает нашу машину: пока мы стоим, я успеваю обернуться и увидеть сестру и ее мужа в белом свете прожекторов. Я уже не спрашиваю себя, кто из нас прав, все для меня ясно. Вижу— права моя сестра. Пусть делает так, как хочет, я рад, что она делает так, как хочет, а не так, как рационально, как лучше; пусть по­ ступает по желанию, пусть люди любят друг друга, не выбирая себе матроса для бурного плавания. — Много у вас гостей? — Спать уж тебе сегодня не придется! — Что же вы гостей своих бросили... Спать и не хочется. У нас там скоро утро...