Сибирские огни № 05 - 1971

Дверь шефа. Я —это они, я —Антон, я —Фейгин, они двойники мои, я поставил эксперимент на себе, взял себя в вилку, как делается у артиллеристов, я хотел увидеть, кто я,—и сейчас увижу. Сейчас я увижу свое лицо. Еще минуту не смотреть на них—и теперь уж ни на чем не настаи­ вать, не предлагать, не уговаривать,—ничего, ни слова. Последний шанс. Самый последний. Пусть делают, как знают. Пусть войдут вслед за мной, пусть не войдут,—я ничего не стану делать. Только смотреть. Увидеть свое лицо. Свое лицо в их двух лицах. Я протягиваю руку, обхватываю пальцами холодное стекло дверной ручки. Хочется быть достаточно сложным, чтобы не так уж легко оказалось нас моделировать... Сейчас, сейчас... Я отворяю дверь. 3.50 дня Я распахиваю дверь. Вхожу. Они входят вслед за мной! Я оборачиваюсь к ним.—убедиться в том, что они вошли тоже, про­ шли через порог, переступили через него, оказались в кабинете шефа. Они не знают, что кабинет пуст! Кабинет пуст, шефа нет, его вызвал Толя,—обеспечил отсутствие шефа,—о чем он мне и сигналил. Они озираются. Им надо удостовериться, что шефа нет, передышка, все откладывается, а может, и вообще обойдется,—это я понимаю, но ведь перешли же они через порог! —и это я тоже понимаю! Спасибо вам... Кровь стучит в голове. Наши взгляды встречаются, их взгляды пересекаются в моих глазах. Я поднимаю руки. Все, конец, финальная фраза, одна только фраза, венец спектакля. Авансцена, свет, яркий свет, я ничего не вижу, я говорю в темный зал, в пустоту. — Поздравляю,— говорю я,—поздравляю вас, ребята, с первым .апреля! Шок. Расплата! Мы платим сполна. Их лица —мои лица. Внезапно обмякшее лицо Фейгина, пустые глаза, но это —только нг ■секунду, через секунду Фейгин исчезает. Застывшее лицо Антона, маска, совсем каменное лицо, время идет — маска неподвижна, мне становится страшно, вдруг я с ужасом замечаю, что челюсть его начинает отваливаться, каменная челюсть опускается, и— громом —хохот из разверстого рта, дикий хохот, истерика, хохот — •и слезы по каменным шекам. Это —долго, пять минут, десять... Вика в дверях... Грач за ее единой.