Сибирские огни № 04 - 1971

знакомо, и еще как, у меня такие бывали угрызения совестная и до сих пор чувствую себя виноватым перед женой за то, что бывало, и бывало ведь, я не думаю скрывать от тебя, ты же не захочешь, чтобы я врал тебе. Я ненавидел себя. Но ведь тогда я поступал определенным обра­ зом, ну... не хочу говорить об этом. А ты — совсем другое дело... Молчи, дай уж мне сказать. Ты — совсем другое. И мне не из-за чего мучиться, я ни в чем не виноват, понимаешь?.. — Ах, вот как! Он, значит, хорош тем, что не досаждает ночью! Ура, я вижу счастливую жену... Крепко спишь, прекрасно! Рассказывай мне, рассказывай, и побольше подробностей, расшевели мое воображе­ ние, я только и жду этого. Ну-ну, а теперь давай дальше, с расстанов­ кой говори, по порядочку, ну что же ты? Повернись сюда, смотри мне в глаза; ах, какая искренняя, какая откровенная, какая чистая! Давай, давай, продолжай же... Я был в бешенстве. А у нее в окно была видна сосна, ветви ее составлялись, если ле­ жишь на спине, в нахохлившуюся птицу с приподнятым одним крылом, «моя птица», говорила она; ночами, лежа рядом с мужем, она смотрела на свою птицу, которая никак не могла взмахнуть крылом, его поше­ веливал ветер, никак не могла... 1 Мне пришлось просить прощения. 4.15 дня Корпев был аккуратен и подтянут, как обычно, только лицо серое, что он пытался скрыть от меня; я же не привык разговаривать, не глядя в лицо (это не убеждение, не следствие воспитательной роли художест­ венной литературы; просто привычка, так удобнее говорить о делах: по­ нимаешь, чего практически хочет от тебя собеседник). Наконец, я за­ ставил себя смотреть в пол, и Коржеву не пришлось больше отворачи­ ваться. — Я хочу посоветоваться с вами...—он взял меня под руку. Это было не совсем удачно, он ведь среднего роста, как я уже однажды упоминал, и, следовательно, сантиметров на восемь ниже меня, а кроме того —частично по той же причине, частично, я полагаю, вследствие разницы в годах,— у нас с ним разный шаг, и шли мы настолько не в ногу, что все наше хождение под ручку выглядело нелепо. Я бы давно убрал руку на месте Коржева, но, так как я был не ведущим, а ведомым, мне оставалось только тащиться рядом, я чувствовал себя не слишком удобно с окаменевшей рукой, но ничего не мог сделать. А Коржеву, ви­ димо, было наплевать, он это отфильтровал; у него, я полагаю, вообще небогатый опыт по части хождения под руку, поэтому он, весьма веро­ ятно, думал, что это всегда и должно быть нелепостью. И другие так называемые сердечные жесты вроде, скажем, похлопывания по руке тоже слабовато у него получались, похоже, он принуждал себя, считая, что тем самым помогает делу, извест-на же эффективность поощрения сотрудников для повышения производительности, на сей счет имеются научные труды; похоже, именно такие мотивы у него, а не сентимен­ тальная внутренняя потребность, Коржев —деловой человек, и я ува­ жал его за это. Итак, он взял меня иод руку Мы ходили по коридору первого этажа, туда —обратно, от дверей