Сибирские огни № 04 - 1971

Я сел. У окна разговаривали Антон и Танин муж Алеша, они бы­ ли чем-то похожи; честное слово, что-то в них было общее; они хохота­ ли над собственными остротами, веселили один другого,—самообслу­ живание по части юмора, в наше время это часто встречается; им стало так весело, они просто "надрывались, глядя друг на друга, чуть не сту­ кались лбами. « Я ревновал! Это было открытие для меня. Муж —это ведь так удобно... Во всех отношениях. Так удобно было это всегда. В чем же дело? Я ревновал, я с ума сходил, я проклинал себя за то, что вообра­ жаю, как он к ней прикасается; я видел, как она покорна, ведь он ей — муж, муж, это его право... Я задыхался. — Я принесла тебе выпить. Я взял стакан из руки жены, стал пить. Сухое... Потом я сидел за столом, рядом была Вика, мы переглядывались и прислушивались к тому, что происходило в кухне, и здесь же сидел Танин муж, который ничего не мог понять, он все ел компот, брал виш­ ни ложкой и выплевывал косточки, очень аккуратно он это делал. 3 кухне Таня мыла посуду, а Антон, разумеется, вызвался помогать ей; сначала я реагировал только на смех там, в кухне, а когда становилось тихо и слышно было лишь воду, я успокаивался, и только потом дошло до меня, что я должен бояться молчания, а смех —черт с ним, тишина страшнее; мне трудно было держать себя в руках, но встать и пойти в кухню я не мог, хотя и понимал, что наверняка пожалею потом об этом. Я смотрел на Вику, и Вика смотрела на меня, а потом она по­ сматривала на Таниного мужа и говорила ему: — Что это, жена твоя моет там посуду? Она говорила как бы между прочим, говорила —намекала, говори­ л а -по сы л ал а его туда; мы оба хотели, чтобы он пошел туда,—вместо нас, мы ведь не могли сделать этого; а он плевался косточками. Молчание. Смех. Опять молчание. Вода из крана... — Кто это ей там помогает? Вика пошла в открытую. — Зря это ты тут сидишь с компотом... А он не считал, что зря. Но больше мы ничего сказать не могли. Я встал. — Пора домой! Я спасался бе 1 Ством. Там опять молчали... Засмеялись Чему? Я был разлажен,—весь, совсем. Словно меня отдали какому-ни­ будь первокурснику, который принялся крутить подряд ручки-рукоятки, пока не расстроил, как только смог. Разрегулирован. Те же мысли во мне остались, и чувствую я то же, что и раньше, но все это теперь су­ ществует само по себе, каждая мысль отдельно, все распалось на части. Разлад! Может,^раньше не было женщин, которые мне нравились? Раньше это только тонизировало меня. Разлад... Я бежал. Я прихватил Валентину,—она еще не спада. Я наспех одел ее. Я нес Валентину на руках. — Понравилось в гостях? —спрашивала ее жена. — Понравилось,—сонно отвечала Валентина.—Только мало их было. Надо в следующий раз много гостей... Там еще две большие ляли были, только они спали почему-то.