Сибирские огни № 04 - 1971

туры эпохи то, что создает ей «авторитет в стране и мире». Партийное чувство ответственности, определившее позицию критика, обусловило и стиль письма —темпераментный, энергич­ ный, боевой. ❖ * * Все еще не решен вопрос о месте пери­ ферийного критика в общем «литературном доме». Разумеется, теперь никто не станет требовать ограничения местной темой. Но у него есть свои специфические задачи, свои обязанности, которые не просто дубли­ руют работу критика в Москве или Ленин­ граде. У него--свои аспекты, повороты. Удача ожидает критика периферийного издания, когда новый художественный факт, возникший на местной почве, рас­ сматривается им не имманентно, не толь­ ко в меру задачи, поставленной автором перед собой, но и в контексте всего литера­ турного движения страны, в меру высоких критериев художественности, выработанных с опытом советской литературы, литератур­ ной критики и теории. Адаптация теоретической мысли к мест­ ным особенностям таит в себе опасность снижения самого теоретического уровня. Далеко не всегда литература, создаваемая в областях, может служить достаточно прочным фундаментом для серьезных пост­ роений эстетической мысли. Но искания в этой области были бы плодотворны не толь­ ко для «местной» литературы, но и для са­ мой теории. Они способны обогатить обоб­ щающую мысль, дать ей свежую пищу и вывести за околицу крайне немногочислен­ ных фактов, коими сплошь и рядом живет литературная теория и критика. Если, к примеру, справедлива мысль о том, что «литературная Сибирь много лет одаряла Россию первоклассными талантами», а она безусловно верна, то очевидно, что теорети­ ческое осмысление творчества писателей- сибиряков возможно и нужно не только на той стадии, когда их уже замечают «на высшем уровне», но и тогда, когда они вызревают, еше органически связаны с си­ бирской (волжской, смоленской, донской и т. д.) почвой и наиболее полно выража­ ют какие-то, очевидно, не только локальные тенденции. Естественно и необходимо включает областные явления в план общего литера­ турного процесса страны В. Крылов в статье «Логика жизни и движение литера­ туры» («Север», № 5). Не все в этой статье бесспорно, некоторые утверждения критика недостаточно аргументированы и доказа­ тельны (например, критика романа Ю. Бон­ дарева «Горячий снег»). Но статья покоря­ ет теоретической зрелостью, отказом не только от категорической безапелляцион­ ности, которую автор называет «декретив- ной», но и от эмпиричности и аморфности «оценочной» критики, изымающей литера­ турное явление из процесса литературного движения. В. Крылов размышляет о произ­ ведениях писателей северных областей так, что они вписываются в контекст его разду­ мий о путях всей советской литературы на­ шего времени, оплодотворяются теоретиче­ ской мыслью. Так, роман, северянина Вита­ лия Чернова «Медвежьи ворота» ставит­ ся в ряд с повестями и романами о войне Г. Бакланова, В. Быкова, Ю. Бондарева и рассматривается как одно из выражений традиции т. н «окопной литературы». В связи с этим выявляются и слабости это­ го добротного романа. Критик видит худо­ жественный просчет своего земляка в сле­ довании бесперспективной, по его мнению, традиции, ущербность которой заключена «в однолинейном изображении человека, в абсолютизации и эстетизации его воинской сущности, что неминуемо ведет к обедне­ нию общественного содержания литерату­ ры». С таким взглядом можно спорить, но бесспорна плодотворность самого принци­ пиального подхода к книге областного пи­ сателя, взгляд на нее как на каплю в об­ щем потоке литературы, испытание ее на прочность силой теоретической, обобщаю­ щей идеи. Характер председателя колхоза Родио­ нова из повести Юрия Галкина «Будний круг» осмысливается в соотношении с об­ разами, занявшими прочное место в истории послевоенной советской литературы (Бор­ зов и Мартынов из «Районных будней» В. Овечкина, Вальган и Бахирев из «Бит­ вы в пути» Галины Николаевой и др.) и текущей литературы о деревне (Евлампий Лысов из «Кончины» В. Тендрякова. Прон- чатов из «Сказания о директоре...» В. Ли­ патова). Это позволяет критику не просто констатировать плюсы и минусы одной кни­ ги, а уловить своеобразие новых тенденций в литературе о советском селе, стремление «деревенщиков» отразить «усложнившую­ ся диалектику общественных отношений», вычленить более «гибкие» конфликты, от­ личные от резких противопоставлений, ти­ пичных для литературы 50-х —начала 60-х годов. В связи с развитием деревенской новел­ листики говорится о рассказах Федора Ти­ това «Плотина» и «Берлинский сувенир». Критик улавливает черты установившихся в «большой прозе» о деревне литературных штампов в «Плотине» и раскрывает их па­ губное влияние на рассказ северного писа­ теля — абстрактное психологизирование, от­ сутствие историзма, иллюстративность. Менее убедителен критик тогда, когда выделяет положительное в опыте писателя. Ему нравится рассказ Титова «Берлинский сувенир». Почему? «В героях легко угады­ ваешь своих современников, потому что не некое нечто, связанное с «натурой» ге­ роев, а «день нынешний» определяет их чув­ ства, интересы, мироощущение и их взаимо­ отношения». Здесь, на наш взгляд, допуще­ на теоретическая ошибка: связь с