Сибирские огни № 04 - 1971

какие только были; потом шеф стал тарабанить своим пухлым кулаком по нашим спинам, протискиваться к пульту. . — Дайте-ка мне, старику,—повторял он.—Дайте-ка мне, старику, дайте! Он прямо весь кипел от нетерпения, слова у него получались уже совсем неразборчиво; он брызгал слюной и оттого совсем стал похож на чайник,—такой маленький, пузатый чайник, который хочется на­ крыть «матрешкой» Первым сдался Грач и потянул за рукав Антона: — Отойди, заплюет. Мы пустили шефа к пульту, сами стали в стороне. Фейгин держал­ ся ближе к приборам, боялся, как бы шеф чего не испортил. Я отошел к зашторенному окну. Еще и Грач со своими воззрениями... Да что, собственно, происхо­ дит? В состоянии я, наконец, сформулировать или нет? Перейдем к математической терминологии. ,Ну, например, возьмем теорию множеств. Чем тут не задача? Имеется вполне определенное множество моральных требований. У каждого человека —подмножест­ во, чем он и руководствуется в жизни. Это известно. Однако жестко ли мораль определяет поведение человека? Во всех ситуациях? Скажем, с такой же силой, как закон. Или, наоборот, моральные нормы просто- напросто следуют за реальным положением вещей, разрешают то, что люди делают, и запрещают то, что им не приходит в голову? Это, по-видимому, крайности. Раз есть крайности —должна быть и золотая середина. Поищем там. Что же находим? Некоторое рассогласование между действитель­ ностью и идеалом. Идеал и жизнь не должны совпадать, иначе идеал окажется приземленным. Это рассогласование движет поступками лю­ дей, как разница сигналов движет автоматической следящей системой, неважно, в космосе или в котельной парового отопления. Однако следящая система хороша только до тех пор, пока стремит­ ся уменьшить это рассогласование. Если разница резко увеличивает­ с я—значит, система отказала, значит, моральные нормы не срабаты­ вают. Я получил аварийный сигнал, сигнал бедствия, тревожный импульс, который заставил меня действовать... До какой же величины может дой­ ти это рассогласование у меня и моих товарищей? Оно растет... беско­ нечно... Кто мы? Кем мы станем? Куда это заведет нас? И только поэтому я решился... Я —не монстр, не чудовище, я не виновен в том, что импульс пришел именно ко мне, что я первый из нашей компании это увидел, что именно у меня та величина рассогла­ сования, которая заставляет остановиться-и задуматься... Кто-то же должен заметить первым! И—хорошо, в конце концов, что все же заметил кто-то. И этим «кем-то» оказался я. Что ж! А полу­ чив импульс —я должен действовать Не могу иначе. Я обернулся. Шеф сидел, быстро крутя рукоятки, я смотрел сза­ ди на его белые руки, как-то стыдливо высовывающиеся из засученных рукавов рубашки. У него были вьющиеся черные волосы, вечно они лез­ ли ему на лоб, и оттого шеф казался косматым; по-моему, он всегда злил­ ся на свои волосы, может, его смущало, что они у него вьются,— гово­ рят, так бывает. Я поднялся к себе в шестьсот семнадцатую; Вика отсутствовала, и я обрадовался возможности побыть одному; постоял у окна,—туман так и не разошелся, реки не было видно.