Сибирские огни № 03 - 1971

Катерина расцвела. I Это ясно для села. Отчего же и зачем — это ясно не совсем. Бабы те, кто к сплетням падки, строят разные догадки, и догадок ихних гвоздь — гость, что к Василию приехал в новой куртке с белым мехом, с зарубежным рюкзачком, в серой кепочке торчком. Выясняется сначала — что сие обозначало, и со знанием потом обсуждается гуртом. От одной худой старухи, как лучи, исходят слухи: «Гость — поет из дальних мест, кто не верит — вот те крест». Бабы споры начинают: — Не поёт, а сочиняет, книжки разные, стихи, я узнала от снохи. — Для писанья тему ищет... — А деньжищ-то тыщи, тыщи... — Катерина, не зевай!.. — Как же. шире разевай... — Ну, а что ж на то Василий!.. — А его, поди, спросили.. — Катерина, вот люта!.. — Да, в такие-то лета!. У крылечка магазина третьи сутки кутерьма — знамо — пища для ума. После стало утихать. Но сегодня все опять возродилось с новой силой: — Ой, что было, ой, что было! БАБЫ, ночью я вставала, БАБЫ, а от сеновала, БАБЫ, верите ль,— ОНА... Пела Катя в огороде. Разговор бродил в народе. Кто хвалил. Кто обличал. Кто и видел, да молчал...