Сибирские огни № 02 - 1971

видно, Тимофей Тургенев за свое короткое воеводство успел насолить ца- рицьжцам. Вообще, поняли люди, что отныне всегда будет так: бить бу­ дут деех бояр. Знать, это и царю угодно. Иначе даже и сам Стенька Ра­ зин не осмелился бы на такое. Только один нашелся из всех —с жалостью: отец Авраам. — Батька-атаман,—сказал отец Авраам,—не велел ба мальчонку- то топить. Малой. — Не твое дело, поп. Молчи. Подошел Матвей Иванов. Тоже: 4— А правда, Степан Тимофеич... Парнишку-то не надо ба... — Молчи,—и ему велел Степан.— Где Родионыч? — Дрыхнет. — Смотри лучше за атаманом своим. Зачем много пить дал?! Я не велел. — А то вы послушаете!..—горько воскликнул Матвей,—Не велел... А он взял да велел! — Пошли гумаги приказные драть! —позвал Степан. — Ох, Степан, Степан... — Ну? —резко обернулся Степан. И нахмурился. — Отпусти мальца. Христом-богом молю, отпусти. Степан так же резко отвернулся и ушагал к приказной избе. За ним —все его окружение. Воеводу и всех, кто был с ним, загнали в воду, кого по грудь, кого по пояс— кололи, пиками. Два казака так всадили свои пики, что не могли вытащить, дергали, ругались. — Ты глянь! —как в чурбак какой... Тела убитых сносило водой. Две пики так и остались торчать —ка­ заки бросили их. Некоторое время пики еще плыли торчмя. Чуть покачи­ вались. И уходили все глубже. Потом исчезли под водой. И опять с берега на страшную эту картину смотрели потрясенные царицынцы. Многих, наверно, смутила эта расправа. Молчали. Неужели же царь велел так!5Что же будет? На площадь, перед приказной избой, сносили деловые бумаги при­ каза, сряливали в кучу. Обпазовался большой ворох. — Все? —спросил Степан. — Все. — Поджигай. Казак склонился к бумагам, высек кресалом огонь, поболтал трутом, чтоб он занялся огнем... И поднес огонек к бумагам С коро на площади горел большой веселый костер. , Степан задумчиво смотрел на огонь. — Волга закрыта,—сказал он. ни к кому не обращаясь, раздумчи­ во.—Ключ в кармане... Куда теперь сундук девать? — Чего? —спросил Фролка. брат Степан не ответил. Удивительна эта его редкая способность, посре­ ди всеобщего тарарама вдруг задуматься, унестись в мыслях неведомо куда —далеко. Но минута эта никогда не наступала раньше, чем когда все решающее было уже решено. Только потом на какое-то время его как бы вовсе переставало интересовать все, им самим вдохновленное и содеянное. 8 — Волга закрыта,—сказал Степан.—Две дороги теперь: вверх и вниз. Думайте. Не торопитесь, крепко думайте.