Сибирские огни № 02 - 1971

зуд в пятках пропал, и никуда бежать не хочется. Приходит какое-то обволакивающее душу успокоение. Властное. Почти насильственное. Как от лекарства или внушения Но это еще не все. Нужно еще прочесть, что пишет о «саде камней» Даосн Мацукура, главный священник храма Риоян-дзи: «Сядем в тишине и погрузимся в созерцание этого сада камней И песка. Сад песка символизирует идею бога, присущую учению «Дзэн» и выраженную через камни и песок. Согласно учению «Дзэн», природа есть бог, и все в природе, даже листок травы, есть часть бога. Созерцая сад камней нашими внутренними глазами, мы можем вообразить прекрасный океан и мирные острова с высокими горами и зелеными долинами Мы можем также почувствовать себя высоко в небе,— так, словно мы смотрим вниз на море облаков с проступающими вершинами гор... Старинная земляная стена на заднем плане играет важную роль в нашем созерцании, поскольку завораживающий эффект сада подчеркивается красотой, которую придало земляной стене зремя...» Не знаю, как там насчет идеи бога и учения «Дзэн», но когда воображению дан толчок — действительно начинаешь себя чувствовать то на корабле посреди океана, то в заоблачных высях. Утонченное, я бы сказал, изощренное восприятие прекрасного — давняя, веками выпестованная традиция. Уважительное отношение к старине — качество, которому стоит поучиться. Но уважительность и идеализация — разные вещи, и в Японии многие понимают это. В одном из залов замка в Киото сидят на циновках большие, в человеческий рост, куклы: военный властитель, сегун, прибыв в императорскую сюлицу, принимает окрестных феодалов — дайме. Приглашенные склонились в почтительном поклоне, у каждого — меч и веер. Утонченности, как это часто бывало в истории человечества, сопутствовала жестокость. Помню исторический фильм, виденный в Токио, фильм, цветовую доминанту которого составляли яркие, изумительной расцветки, кимоно придворных красавиц. И помню, как эти самые красавицы объединенные общей ревностью, огнем выжигали одной из своих товарок родинку, благосклонно запримеченную властителем. А в замке города Кокура (ныне вошедшего вместе с четырьмя другими городами в состав нового большого города Кита-Кюсю) мне показали очень старинный, очень красивый, очень изящный сосуд для головы врага. С двумя дырочками в дне. Чтобы стекала кровь... Приходят и уходят властители, а старинный гончарный круг все крутится, и крутится. и руки перепачканы глиной, и возникает из бесформицы, из небытия, растет, вытягивается кувшин Незабываем город Киото! Здесь храмы, парки, здесь поныне живы традиции древних и прекрасных народных ремесел. Миягава. хозяин мастерской, поначалу и внимания почти не обратил на гостей — только поклонился молча и снова сел перед своим другом: у меня, мол, не музей, мне работать надо, если интересно — смотрите На полках проходили первую просушку чайники, пиалы с процарапанным узором, чашки в форме бамбуковых срезов Только чго «родилась» изящная чаш а зля чайной церемонии, и хозяин, наконец, вытер руки о фартук В стороне за невысоким столиком парень покрывал глазурью небольшой сосуд — как выяснилось, предназначенный для варки грибов в японской водке «саке»: строгая дифференциация посуды по назначению очень характерна для японского домашнего хозяйства. — Сын,— кивнул в сторону парня Миягава, угадав мой вопрос.— В нашей