Сибирские огни № 02 - 1971

висит сетка. Рядом — квадрат из четырех грубо сколоченных скамеек с костром в цейтре — курилка, исполняющая одновременно роль трибун. От костра на волейболистов наносит дым, но они даже довольны — против комаров спасение. Скажем прямо — в олимпийскую команду волейболисты не годились. Но играли весело, «на вылет» и с проползанием побежденных под небрежно натянутой сеткой. Пытались даже устроить официальный матч землеройщиков со сварщиками, тоже разместившими здесь свой кочевой поселок. Но отложили до лучших времен, когда поступит в команды пополнение с «Большой Земли». В тайге с развлечениями туговато, так что постепенно все население, кроме заядлых рыбаков, собралось близ спортивной площадки. Здесь и состоялось мое знакомство с четверкой ребят манси. Держались они, как и все новички, вместе. Приземистые, большерукие, гладкие черные волосы наползают на слегка раскосые глаза. Представились: Пятников Леонид, Гришкин Геннадий, Ользин Николай, брат его Виктор. Они почти погодки — от Гениных восемнадцати до Колиных двадцати двух. Родом из одного мансийского села Тугияны на берегу Оби. В разное время кончили восемь классов одной и той же школы. И не то чтобы дружили особенно — так, встречались, в деревне все друг друга знают. Бывало, на рыбалку вместе ездили. И вот однажды собрались на одну уловистую проточку. Все, как полагается: моторка, сети, продуктов на неделю. После первого удачного заброса отдыхали у костра. Тишина там такая, словно вся Об,, к твоему голосу прислушивается. Солнышко пригревает, трава молодая к ногам ластится, березки зелеными ветками машут. Хорошо! Показался вертолет. Ну, это не новость, теперь они часто над головой пролетают, на Игрим держат путь. Только этот вдруг прямо рядом сел. Из кабины два парня выскочили — в беретиках, куртки модные, поролоновые. Обоим лет по двадцать пять, не больше. — Привет землякам! Рыбы продадите? Земляки? . Что-то не похоже. Земляки рыбу покупать не станут, сами наловят. — Еще не добыли много-то. Ухой угостим. Парень, что покрупней, рассмеялся: — Не получится, ребята. Машина ждать не будет,— он кивнул на вертолет, лопасти которого продолжали медленно вращаться.— Погодите! А если?.. Приезжие посовещались между собой вполголоса. Потом к рыбакам^: — Ребята, возьмете с собой порыбачить? Только у нас припасу никакого, одни деньги... — Хлеб найдем. Рыбы не жалко. Оставайтесь, коли охота,— ответил за старшего Николай Ользин. Двое в куртках разом побежали к вертолету. И скоро вернулись, неся две спортивные сумки на длинных ремнях, два спиннинга. Помахали руками командиру. Вертолет сразу поднялся. — Послезавтра назад пойдет, нас прихватит... Так на безымянном острове оказались двое бывалых парней, сварщиков со строительства трубопровода. Они азартно бегали вдоль берега, иногда выдергивали из веды щук и окуней. Молодые манси улыбз- лись скептически: детская забава. То ли дело сетями: один раз вытянешь — в лодке дна не видать от рыбы. Зато вечером тугиянцы, как зачарованные, слушали рассказы гостей о дальних странствиях, об огневой своей профессии... Через несколько дней на Казымском участке сварочно-монтажного управления № 10 появились четыре новичка. Пока они работают плотниками. Но ребята очень хо­ тят стать сварщиками трубных путей. — Пошлют учиться, хоть когда поедем,— завершил беседу Виктор Ользин. У вас еще все впереди, ребята,— ведь трасса только начинается! Может быть, именно вам и суждено первыми из людей своего охотничьего и рыбацкого племени прокладывать маршруты индустрии на земле отцов — во всеоружии могучей техники и многосторонних знаний. ...Утренний туалет в этих местах дополняется весьма важной процедурой. Записной неряха может не ополоснуть лица, ленивец обойдется без физзарядки, засоня прозевает завтрак. Но никто не забудет, отправляясь в тайгу, натереться антикома- риной жидкостью. Видимо, дорвавшись до людей, не часто посещающих пустынную местность, этот зверь работает с утроенной производительностью. Идешь словно в центре комариного облака. Николай Иванович Матюнин был уже давно на ногах. — Ну, поехали на трассу. Точнее, на будущую. Раззё это трасса — только просеку начали рубить. Есть такие определения: хорошая дорога, плохая дорога. К нашему случаю они никакого отношения не имели — дороги просто не было. Тяжелый автомобиль, уподобляясь подгулявшему пешеходу, несолидно метался из стороны в сторону, перекатываясь через узловатые корни деревьев, огибая некстати возникшие на пути стволы, спотыкаясь на ямах. Николай Иванович, вцепившись в баранку, еще как-то успевал ронять отрывистые комментарии. Из них можно было понять, что по таким колдобинам только грехи сподручно возить —растеряешь в пути. Что в кабине еще терпимо, а каково в кузове трястись. Что дорогу все равно делать придется — скоро по ней трубы возить — Уф-ф, на трассу выскочили,— мой спутник показал подбородком на едва заметный поворот.— Тут полегче будет. Откровенно говоря, я не обнаружил