Сибирские огни № 02 - 1971

кубанским и украинским газом. Так, по примеру Единой Энергетической Системы (ЕЭС) будет создана Единая Газовая Система С С С Р . Но ведь сами месторождения расположены довольно далеко от узла будущих заполярных линий Надыма. От них сюда тоже пойдут трубчатые пути — в отличие от магистральных трасс они будут называться газоподЕОдящими Коллекторами. Как кровеносные сосуды, они пронижут тундру в нескольких направлениях. Там, где сейчас пробиваются лишь редкие охотничьи тропы да следы оленьих нарт, вырастут норые поселки, протянутся новые дороги. И никто уже не назовет тундру пустынной. Коллекторы такого рода есть и на других промыслах страны. Но там они не превышают нескольких 'десятков километров. А здесь внутренние, так сказать, собственные коммуникации протянутся на четыреста километров. Если таковы внутренние линии, то каким должен быть сам газопровод! Но не только протяженностью примечательна эта трасса. Мировая практика строительства трубопроводов еще не знала таких сложных природных условий. Ведь для того, чтобы проложить оба плеча газопровода, нужно будет преодолеть шестьсот километров вечной мерзлоты, две тысячи километров болот, пять тысяч километров буреломной тайги. Лишь тот, кто уже шагал по этим местам, может полностью представить себе трудность задачи. Новый район требует нового инженерного подхода, новых технических решений. Мы ■ уже знаем цифры, характеризующие сверхмощные газовые промыслы Заполярья. Проектировать для них обычные трубопроводы — это все равно, что к современному самолету прилаживать деревянные колеса. Но как добиться, чтобы по трубам шло гораздо больше газа? Разумеется, с помощью компрессорных станций можно несколько ускорить движение газового потока. Однако инженеры определили, что особенно больших выгод это не сулит? Остается другое: увеличить диаметр труб. Классическим размером долгие годы считался диаметр в метр, точнее 1020 миллиметров. Именно из таких труб сложены обе нитки линии Бухара — Урал, первая очередь газопроводов Средняя Азия — Центр, Игрим — Урал и другие. Недавно Челябинский завод начал выпускать трубы диаметром в 1220 миллиметров. Небольшая разница, в двадцать сантиметров, повысила произ. водительность газопровода в полтора раза! Такой стала первая очередь «Сиянья Севера». Скоро появятся отечественные трубы диаметром в 1420 миллиметров. Но и они не решат главной задачи — перевезти всю продукцию северных сверхмощных промыслов. Тогда родился новый проект— довести диаметр будущих газовых рек до 2,5 метров. Такую трубу даже представить себе «нелегко — внутри нее можно было бы ездить на «Москвиче». Экономисты подсчитали, что одна нитка такого объема заменит десять метровых газопроводов! Она сможет перекачать до ста миллиардов кубометров газа в год — половину всей продукции, добываемой нынче в стране. Сверхмощный промысел обретет достойного спутника — сверхмощный газопровод. Но создать гигантское русло — это тоже только часть проблемы. Единый технологический цикл потребует коренного перевооружения сопутствующей техники: компрессорных станций и огромных задвижек, трубоукладчиков и изолировочных машин, сварочных агрегатов и противофонтанной арматуры. Всех возникающих проблем сразу и не назовешь. Практика сама раздвинет просторы технической мысли — от внешнего вида заполярных поселков до сложных методов химической очистки газа. Об одной из этих проблем хочется сказать особо. Район, в котором начинают работать газовики, почти не обжит. Завозить сюда придется все — от гвоздей до конфет. И тут неизбежно вспоминается «мертвая дорога» Салехард — Надым, брошенная пятнадцать лет назад. Конечно, эти годы не прошли для нее даром. Кое-где размыты настилы, разрушен рельсовый путь. Но самое трудоемкое— насыпь в тундре — сохранилось. «Мертвая дорога» должна ожить — без нее не переделать лицо края. Газовые трассы... Я вспоминаю один не так уж л давний разговор в нашем зеленом балке на Та- зовской площади. Вернувшись с ночной вахты, мы развешивали для просушки заляпанную глинистым раствором спецовку. Пурга швыряла в окна колючую снежную пыль. В узеньких сенях между двумя отделениями балка клокотала горячей водой система отопления. Кто-то из ребят, проголодавшись, вспарывал охотничьим ножом банку тушенки. — Опять консервы,— буркнул Петро Дудка, залезая в спальный мешок. — Поживи в ■ Тазовском еще годков пять — и ресторана дождешься,— ответил ему Гена Шапор.— Скоро здесь такие дела раскрутятся!.. — А что? Говорят, наш газ в Норильск пойдет. Трубопровод, промысел, система очистки газа — вот тебе и город.— Дудка, говоря это, даже выбрался из спальника, сел на верхней полке вагончика. — Быть-то будет. Только нам не дождаться,— сказал Павлик Агаев. — Другие увидят. Приедешь сюда когда-нибудь, хотя бы туристом, и вспомнишь- мы город начинали!.. Этот разговор я вспомнил, когда летел над первым заполярным газопроводом Газ-Сале — Тазовское. Вертолет старательно повторяет в воздухе ломкие изгибы трассы. Под нами то штабеля ждущих своей очереди плетей, издали похожие на рыжие макаронины, то змейчатые зигзаги уже проложенной линии, то крохотные ( го- яки, напоминающие две короткие спички,