Сибирские огни № 02 - 1971

Прошла минута, третья, пятая. Уже кончились объятия и поздравления, отщелкали фотоаппараты. Словно устав от волнений, все стояли молча, притихшие, серьезные. Может быть, именно ради этих святых минут люди, очень разные, и выбирают на всю жизнь трудную профессию открывателя. Когда мы вернулись на базу, там уже ждала телеграмма. Начальник Тюменского геологического управления Юрий Георгиевич Эрвье, сам горячий поборник тазовского газа, писал: «Поздравляю коллектив с открытием большого месторождения». Заполярный газ сразу привлек вфюбщее внимание. Открытия последовали одно за другим. Вскоре после первого Тазовского фонтана зажегся факел Новопортовской залежи иа полуострове Ямал. Затем — Губкинское месторождение на соседней с Тазом реке Пур. В суровом краю оленеводов, охотников, рыбаков на глазах рождался новый газоносный район страны. Это стало особенно ясно после того, что произошло два года спустя в той же Тазовской экспедиции. НА УДИВЛЕНИЕ ПЛАНЕТЕ Осенью 1963 года мы обитали втроем в маленькой комнатушке на краю поселка Тазовского: Геннадий Быстров, начальник геофизической партии Аркадий Краев, приезжавший лишь ненадолго из дальних маршрутов, и автор этих строк. Три раскладушки, коллективная тумбочка и три пары заляпанных грязью пудовых сапог — вот и все, что могло разместиться в нашем, роскошном по тем обстоятельствам, жилье. Но уже тогда мы мечтали о будущем промысле в поселке. — Дождемся, еще поживем в своем городе,— сказал как-то Гена Быстров.— Тазов- ская площадь за себя постоит! — А вот на Заполярную выйдем — совсем богачами станем,— добавил Аркадий Краев, протирая по привычке массивные очки, которые еще сильнее оттеняли юношески густой, кирпичный румянец щек.— Вспомните мои слова — она на весь мир прогремит. Так я впервые услышал о Заполярной площади. ...Зинаида и Аркадий Краевы, окончив Свердловский горный институт, попали на работу в Заполярье. Летом на катерах с сейсмостанциями они плавали по рекам Тазу и Пуру. Вьюжными морозными зимами тракторы возили их по немеряной тундре. Результат — Тазовская газоносная площадь. После, когда уже было открыто Тазовское месторождение, инженеры-геофизики Краевы, изучая карты, обратили внимание на удивительную схожесть гравитационных аномалий Тазовской структуры и более южного района, около полузаброшенной фактории Нямбойто. «Значит, здесь должна быть такая же структура»,— решили они. И назвали ее для себя Заполярной. Но как проверить эту догадку? Летом в те места не доберешься,— река обошла сто­ роной предполагаемую газовую залежь. Вся надежда на зиму. А зима началась трудно. Бурение Тазовской площади обнаружило немалые изъяны сейсмической разведки. То и дело скважина, заложенная как будто в верной точке, неожиданно оказывалась пустой, Давал себя знать недостаток опыта. Пришлось срочно организовать дополнительную разведку, чтобы очертить более точный контур залежи. «Как же с Заполярной? Неужели опять зиму пропустим?»— мучительно раздумывал начальник партии. Однажды он пригласил к себе обоих операторов. Они вошли вместе, словно специально созданные для контраста: маленький говорливый Слава Антипин и высокий хмуроватый Валентин Михайленко — однокашники по Новосибирскому геологическому техникуму, друзья с давних лет. Аркадий Краев сразу поставил вопрос ребром:— Разрываемся на части. И Тазовскую структуру доработать надо, и на Заполярную выходить. Ваше мнение? Договорились быстро: Антипин берет на себя всю Тазовскую,— поработать изрядно придется. Зато высвобождается Михайленко— и сразу на Заполярную. — Ты сейчас, Валя, на юг, а я летом,— на курорт,— пошутил Слава Антипин. Вскоре тракторы отряда Михайленко покинули стоянку партии — поселок Тибей-Са- ле. На буксире тянулось громоздкое странноватое сооружение, похожее на стального удава с шарнирами-изгибами. Это был сухопутный сейсморазведочный бон, сконструированный и разработанный инженерами- геофизиками Александром Шмелевым, Вадимом Бованенко и Аркадием Краевым. Он как бы продолжил жизнь речного бона, сыгравшего важную роль в сейсмической разведке недр тюменской тайги. Михайленко была поручена его проверка в тундре. Это была трудная проверка. Как всегда при доводке нового прибора, случалось множество непредвиденных задержек. То внутри металлического бона обрывалась проводка, то выходили из строя сейсмонри- емники. Остановка, поиск неисправности, ремонт— уходило драгоценное время. Все- таки сухопутный бон проутюжил крест-накрест намеченный район. И подтвердил: да, •здесь должна быть еще одна перспективная структура — подземное поднятие, в котором могут-скапливаться газ или нефть. Лето 1964 года прошло стремительно. Заполярная площадь уже очерчивалась на картах пунктиром. Но чтобы заменить пунктир уверенной линией, нужно было еще много поработать. Аркадий Краев, ставший К тому времени главным геофизиком Тазовской экспедиции, направил на новую площадь всю партию. Ее начальником стал Валентин Михайленко. Весь сезон ушел на разведку нового месторождения. День за днем, месяц за месяцем, в пургу и мороз сейсмические отряды прощупывали землю.