Сибирские огни № 02 - 1971

Вбежала Алена. — Родимый ты мой!.. Степушка!..—Повисла на шее мужа.—Да ца­ рица ты небесная, мэтушка-а!.. — Ну, ну, только не выть, —предупредил Степан. Дед Любим поднялся, сказал сам себе: — Пойду приму сиухи. Во здравие. Может, принесть кварту? — Не надо,—отказался Степан. Любим ушел. Пошел искать Матвея, чтобы с ним выпить. Знал, что Матвей пить не станет —не пьет, но про Иисуса доскажет. За время дол­ гой болезни атамана, выхаживая его, старый казак сдружился с умным Матвеем, любил его рассказы. Обо всем успели поговорить Степан с женой. Осталось главное: что делать дальше? Алена знала, что делать,—ей подсказал Корней Яков­ лев. Она опять тайком виделась с ним. — Степушка, родимый, согласися. Пошто ты его врагом-то зовешь? Он вон как об тебе печалится... — Дура! —Степан встал с кровати, заходил по куреню. Алена оста­ лась сидеть.—Ах, дура!.. Приголубили ее. Он —лиса, я его знаю. Чего он говорит? — Поедем, говорит, с им вместе, он повинится царю—царь поми­ лует. Было так —винились. — Зачем же он с войной на Кагальник приходил? — Они тебя опять сбивать станут, смутьяны... Он хотел их пере- имать, твоих... — Тьфу!..—Степан долго ходил туда-сюда в сильном раздраже­ нии.—И ты мне говоришь такое! — Кто же тебе говорить будет? Смутьяны твои? Они ждут не дож­ дутся, когда ты на ноги станешь. Им опять уже не терпится, руки чешут­ с я—скорей воевать надо, чтоб их черт побрал. Согласись, Степушка!.. Съезди к царю, склони голову, хватит уж тебе. Слава богу, живой остал­ ся. Молебен царице небесной отслужим да и станем жить, как все доб­ рые люди. Чего тебе надо ишо? Всю голь не пригреешь —ее на Ру­ си много. — Сам он к царю ездил? После Мишки-то... — Иван Аверкиев с казаками. В двенадцать. А царь, слышно, зас­ лал их в Холмогоры —не верит. Раз, мол, присылали, а толку... — Собака,—с сердцем сказал Степан, думая о своем,—Помутил Дон. Я его живого сожгу!.. И всю старшину, всех домовитых!.. Не говори мне больше такие слова, не зли —я ишо слабый. К Корнею я приду в гости. Я к им приду! Пусть зараньше в Москву бегут. Алена заплакала. — Не обманывает он тебя, Степушка!.. Поверь ты. Не с одной мной говорил, с Матреной гоже, с Фролом... — Он знает, с кем говорить. — Он говорил. Ермака миловал царь, тебя тоже помилует. Расска­ жешь ему на Москве, какие обиды тебя на грех такой толкнули... Он сам с тобой поедет. Не лиходей ведь он тебе, не чужой... — Хватит. Вытри слезы. Афонька как? — Ничо. С баской Матреной там... Она прихворнула. Повинись, Степушка, родной мой... — Тут кони есть? — Есть. — Покличь деда с Матвеем. Сама тоже собирайся. — Слабый ты ишо. Куда? — Иди покличь.