Сибирские огни № 01 - 1971

А . П п и т ч е н н о Ручей и река С равнение первых поэтических книжек с весенней травой, проби­ вающейся к солнцу, с ручейком, который то- риг путь к большой реке, и другими аксес­ суарами пробуждающейся природы стало общим местом многих критических статей и рецензий о поэзии. Видимо, не только тема­ тика первых сборников наталкивает на такое сравнение. Суть первых стихов, их отноше­ ние к жизни и литературе, их место среди вновь появляющейся стихотворной продук­ ции — все это понуждает опять и опять при­ бегать к привычным образам. «Утренняя дорога» — первый сборник мо­ лодого поэта Сергея Донбая1— невелик по объему и, видимо, не исчерпывает возможно­ стей автора, однако представляет картину довольно определенную. Перед нами — поэт, если под этим словом понимать человека, умеющего видеть в мире добрую красоту и пытающегося выразить ее образно. И качает звезду Ветер выш е меня. Я ь траву упаду — Травы выше меня. Не закрою глаза: Тяж ело, с высоты Н ад о мною роса Н акл оняет цветы... Точные слова, зримая и осязаемая кар­ тина, написанная мягко и свободно. Но не только чувство умиротворения, призыв к слиянию с природой содержат эти стихи. В последних строчках С. Донбай находит свое и современное сравнение — «утро дер­ нет кольцо, будто парашютист», высказыва­ ет интересную мысль. Вернее, по безмятеж­ ному миру стихотворения как бы скользит тень интересной мысли: Так вог будем леж ать, Возвративш ись с звезды. Эти две строчки представляют все сти­ хотворение в ином свете — как мечту о гар­ монии, как тихий и грустный разговор души, полной любви к красоте мира, красоте, которую не всегда понимает наше бурное время... Пейзажная лирика С. Донбая естествен­ но и ненавязчиво рассказывает об открыти­ ях юного человека: Апрельскими пригоршнями Н ам роздан белый свет. Мы все живем до осени, И вариантов — нег. 1 Сергей Д о н б а й . У тренняя дорога. Стихи. Кемерово, кн. изд., 1970. Так, с присущей молодости категорич­ ностью говорит лирический герой, впервые почувствовавший, что жизнь состоит не толь­ ко из обретений, но и утрат. Однако эта смутная тень не долго витает над душою героя Он молод и верит, что мир в основе своей прекрасен и удивителен. Тогда и появляются утренние дороги, первые снега, стихи о ночи, о вечере, о вокзале. От­ радно, что С. Донбай порто находит нечто свое — то строчку, то сравнение — при описа­ нии этих привычных литературных ситуаций. И сразу картина оживает, начинает дышать подлинностью. «Привстала в тумане река от земли»,— встретишь такую строчку, и откроется ма­ ленькое чудо поэзии. Кроме пейзажа, есть в «Утренней дороге» стихи о любви к женщине, непременное де- кларативное1 стихотворение «Поэту». Благо, что одно. Разные бывают первые книги. Хотелось бы, чтобы С. Донбай, свыкнувшчсьс первой книгой и думая о второй, учел и поправил то, что в нынешних его стихах беспокоит доброжелательного читателя. В маленькой по объему книжке поэту (да и редактору) не следовало бы «зажигать» сточь большое количество звезд: «рыба качнула отражение звезды», «качает звезду ветер», «юней— лягушонок зеленой звездой», «звезды, как мальчишки», «созвездия просветят тебе глаза мои» (?), «вот звезда упадет» и т. д. Лишены поэтической плоти и крови дидак­ тические стихотворения «Свойство», «Ру­ ка», написанные «для мысли», которая ста­ новится ясной после прочтения первой стро­ ки: «Человеку многое дано. Говорить! — потребность у людей». С. Донбай довольно свободно пользуется «изысканными» приемами стихосложения: «Аккуратно по стенам висели веников бере­ зовые запахи». Пользуется созвучиями типа «сладки — ласки», «долгим — дойки» и не смущается соседствующими с ними: «сны — мои», «вечером — женщина», «серд­ цем— кнехты» и г. п. Встречаешь у молодо­ го поэта старенький ахмадулинский мото­ роллер с «амазонкой, колени подставляю­ щей быстроте», встречаешь и другие детали, строчки, имеющие «литературный адрес», и хочется пожелать С. Донбаю более серьез­ ных учителей и более серьезной учебы у главного учителя — Жизни, чтобы не при­ ходилось нам грустно улыбаться, читая в его стихах: .«Смотри, природа учинила осень...» или «Как болеют леса тишиной...» Дочитав «Утреннюю дорогу», невозмож­ но все-таки уйти от привычного сравнения первого сборника с ручейком .. Течет чистый ручеек, несет хвоинки, щелочки (где-то лес рубят), отражает в своих водах все окру­ жающее. И приятно путнику, если у него есть время посидеть и послушать песенку этого ручейка. Добежит ли он до большой реки, или сам станет рекою, или потеряется? Хочется верить, что нет, не потеряется...