Сибирские огни № 01 - 1971

Но, с другой стороны, все ощутимей растет популярность книжного магазина «Наука» на одной из тихих улочек, где всегда большой выбор книг на русском языке, где у полок с художественной литературой, с книгами по истории, философии, техни­ ке — как, впрочем, и возле полки с адаптированными текстами для начинающих — можно встретить серьезных и сосредоточенных молодых людей. Именно там встрети­ лись мы с сотрудником внешнеторговой фирмы «Ниссо-Иваи» Кохоякава-саном: он безупречно владеет русским языком, выписывает ряд советских изданий. В беседе за кружкой доброго токийского пива «Кирин» Кохоякава-сан рассказал, что недавно не без его участия была заключена выгодная обеим^ странам торговая сделка о поставке японской стороной партии автокранов. А еще раньше при посред­ ничестве «Ниссо-Иваи» была приобретена в СССР лицензия на новшество в области металлургии. Сделка, характерная для сегодняшней японской экономики: работающая на привозном сырье и затем экспортирующая свою продукцию, порой в те же страны, откуда «родом» исходный продукт, Япония особенно нуждается в том, чтобы быть постоянно на гребне мировой технической мысли. Часто бывает выгоднее «купить идею», чем «выращивать» ее силами собственного научно-исследовательского штата. Но, разумеется, техника дальнейшей «доводки» идеи до практического воплощения должна быть исключительно высокой, на что и обращается особое внимание. Однако в последнее время печать сообщает и другое: «покупать идеи» за рубежом становится все труднее, необходимо срочно упорядочить свою исследовательскую базу, чтобы избежать серьезных последствий в будущем. Так, примерно, объясняли мне. — А еще один наш начальник отдела переводит Есенина, и его переводы уже не раз печатались,— неожиданно закончил Кохоякава-сан экскурс в экономические сферы. ...Жюри в «Асахи-холле» заседало недолго. Пятеро участников конкурса были отмечены наградами. Двум победителям — йосико Акэхи и -Набуюки Нисимару, студен­ ту с острова Хоккайдо, достались главные премии — двухнедельные поездки в СССР. Я еще раз припомнил — по записям в блокноте — «устные сочинения» всех два­ дцати участников конкурса. Еще раз поразила их серьезность. И без помощи перевод­ чика приоткрылось многое из того, чем живет сегодня японская молодежь. «Что ж,— подумалось,— разве не прекрасно это — что русский язык приходит к этим парням и девушкам не как язык дурноголосых шлягеров, а как язык по-настоящему глубоких раздумий о жизни и человеке, о справедливости и красоте?» Это — добрая, не сегодня, возникшая традиция... Полгода, в качестве стипендиата ЮНЕСКО, довелось мне прожить в Японии. Полгода встреч, поездок, наблюдений, пометок в записной книжке. Я не мог вместить в эти очерки всего, что видел и передумал: шесть месяцев — большой срок, а Япония — вовсе не такая маленькая, даже территориально, страна, как это иногда привычно говорится. Но в то же время книга моя — в чем-то больше, чем «только» о Японии: встреча со Страной Восходящего Солнца была для меня в то же время и первой серьезной, длительной встречей с капиталистическим миром, имеющим, как известно, свои законо­ мерности, общие и для Японии, и для Америки, и для Дании. С некоторых пор у нас утвердилась традиция писать о зарубежных впечатлениях как бы «от противного», открещиваясь от «экзотических» штампов: «Индия без чудес», «Бразилия без карнавала», «Австралия без кенгуру». Я не против экзотики в книгах о загранице. Я — за. Но почему экзотика— это только цветение сакуры, благовонные палочки, дымя­ щиеся в старинных храмах, цветные кимоно и деревянные сандалии-скамеечки? По-своему не менее «экзотичными» были для меня и знаменитые «три ромба» — марка промышленной империи «Мицубиси», и гудение толпы маклеров на бирже, и лозунги с призывом к забастовке в коридорах респектабельного издательства. Может быть, моя книга несколько пестра. Это не книга-исследование. Это книга впечатление.