Сибирские огни № 01 - 1971

Из единственного прохода в тучных камышах выгребались в боль­ шую воду. — В гребь — не в гроб: можно постараться. Наляжь, братцы! — Их-ты!.. Рраз! Ма-рье в глаз! — Уйдем не уйдем, а побежали шибко. — Уйде-ем, куда денемся! — Шшарбицы не успел хлебнуть,— сокрушался огромный казак, налегая на весло.— Оно б веселей дело-то пошло. — Ишь ты, на шшарбу-то — губа титькой. — Не горюй, Кузьма. Всыпет счас воевода по одному месту — без шшарбы весело будет. — А куда бежать-то будем? Опять к шаху? Он, поди-ка, осерчал на нас... — Это пусть батька с им разговоры ведет. Они дружки. — А пошто бежим-то? — громко спросил молодой казачок, всерьез озабоченный этим вопросом. Рядом с ним засмеялись. — А кто бежит, Федотушка? Мы рази бежим? — А чего ж мы?.. Опять грохнули. — Мы ж вдогонялки играем, дурачок! С воеводой. — Пошел ты! — обиделся казачок.— Ему дырку на боку вертют, а он — ха-ха-ха! Головные струги вышли в открытое море. Было безветренно. Нала­ дились в путь дальний, неведомый. А чтоб дружнее греблось, с переднего струга, где был Иван Черноярец, пожилой казак громко, привычно завел; — Эх-х!.. — Слушай!— скомандовал Черноярец. Не великой там огонюшек горит... Разом дружный удар веслами, почти легли вдоль бортов. То-то в поле кипарисный гроб стоит... Еще гребок. Все струги подстроились к головным. ' I Во гробу лежит удалый молодец,— бодро ведет голос; грустный смысл напева никого не печалит. Гребут умело, податливо. Во резвых ногах-то уж и чуден крест, У буйной-то головы душа добрый конь. Как и долго ли в ногах-то мне стоять, Как и долго ли желты пески глотать? Конь мой, конь, товарищ верный мой!.. Степан сидел на корме последнего струга. Мрачный. Часто обора­ чивался. смотрел назад. Далеко сзади косым строем растянулись тяжелые струги астрахан­ цев. Гребцы на них не так дружны — намахались от Астрахани. Эх-х!.. 1 ы иеги, мой конь, к моему двору. Ты беги, конь мой, все не стежкою, Ты не стежкою, не дорожкою. Ты беги, мой конь, все тропинкою, Ты тропинкою, все звериною...