Сибирские огни, 1970, № 12

мы слышим... У нас многие люди обижаются на новые крупнопанельные дома. Находят в них массу недостатков, а больше всего клянут главный — звукопроницаемость. Что это, дескать, за свинство: на первом этаже ложкой по тарелке стукнут — на пятом отдается. Слышимость, конечно, в новых домах исключительная—>тут спорить не приходится. Но если объективно разобраться, не такой уж эго страшный недостаток. Вернее сказать, это недостаток, который содержит в себе определенные достоинства. Вот, к примеру, недавно сидим мы с женой дома, и вдруг снизу начинает доноситься этакое потюкивание: тюк-тюк-тюк... тюк-тюк-тюк... Я сраЬу же одеваюсь и беру пластмассовый бидон на четыре литра. — Куда это ты собрался? — интересуется жена. — Как куда... За пивом,— отвечаю я. Дело в том, что под нашим домом, в подвале расположена закусочная «Ветерок». И туда довольно часто пиво завозят. Бочковое. И как только начнут торговать — насосом постукивать,— так на всех пяти этажах боевая готовность номер один. Даже можно относительно длины очереди сориентироваться: если бесперебойно подкачивают — значит, там народу битком, а если с промежутками стучат — значит, никого.Жена покрутила пальцем возле виска и говорит: — Ты соображаешь или нет? В одиннадцатом часу ночи пиво ему привезут! Вовсе уж'осатанел, прости господи! Я глянул на часы: точно — одиннадцатый, поздновато как будто для пива. Потом прислушался внимательно — вроде это и не насосом тюкают. Вроде где-то в квартиру тарабанят. На первом, или на втором этаже. И действительно: внизу прошаркали домашними шлепанцами по коридору и спрашивают: «Кто там?» Из-за дверей отвечают: «Бу-бу- бу...» Хозяин помолчал и снова спрашивает: «А кого надо?» Из-за двери опять: «Бу-бу-бу...» У нас по коридору звук хуже распространяется, теряет силу на лестничных поворотах и глохнет. А через перекрытия идет свободно. И поэтому нам жильца нижнего хорошо слыхать, а того, кто за дверью,— не особенно. Жилец, в частности, говорит: «Иди, откуда пришел!». А собеседник ему отвечает: «Бу-бу-бу...» Жена говорит: .— Или это Синцов, или опять какой-то идиот дома перепутал. —- Ничего хитрого^— соглашаюсь я,— типовое проектирование. —• Вам хоть типовое, хоть какое,— говорит жена.— Зальете глаза и шарашитесь. Между тем неизвестный начинает колотить сильнее. До этого он костяшками пальцев стучал, а тут, похоже, лупит уже полным кулаком. Жена послушала, послушала и говорит: — Нет, это не Синцов. Синцов этот, горемыка, в нашем подъезде проживает. Раз в неделю он приходит домой на бровях, и родственники, с воспитательной целью, не сразу его в квартиру запускают. Тогда он стучит. Не подряд, конечно, а с промежутками — чтобы домашние про него окончательно не забыли. А чтобы они не спутали его с кем посторонним, Синцов стучит художественно: выбивает какие-нибудь марши или побудки. А тут чувствуется — рука явно чужая. Молотит очередями. Каждая очередь — минуты на четыре. Жена закрылась подушкой и говорит оттуда: