Сибирские огни, 1970, № 12

«Вот оно!» — ахнул я, и правая рука мгновенно онемела. Теперь, если бы даже у меня был не гаечный ключ, а пистолет, как у того жениного ухажера, я бы не смог им воспользоваться. Левой рукой я' кое-как вытащил зажигалку и начал безуспешно щелкать ею — рука позорно дрожала, огонь не высекался. — Что ты трясешься, будто кур воровал? — неодобрительно сказал детина. — Дай-ка сюда. Он отнял у меня зажигалку и с первой попытки добыл огонь. И тут я увидел на рукаве у него красную повязку. — Господи! — воскликнул я.— Так вы дружинник?!. Я-то думал... — А ты думал — мазурик,— усмехнулся он.— Правильно думал. У меня подсеклись ноги. — Правильно опасался, земляк,— пыхнул он сигареткой.— Здесь этой шпаны, как мусора. Запросто могут и раздеть и ухайдакать. Тут я окончательно убедился, что он не бандит, и правая рука сама собой оживела. — Пусть попробуют,— храбро выпрямился я.— Пусть только сунутся. А вот этого они не нюхали? — и я показал ему гаечный ключ. — Выбрось! — строго сказал он.— Приравнивается к холодному оружию. Срок получишь. — Извините,— хихикнул я.— Вы же дружинник. Не учел... Дальше мы пошли вместе-. Я больше не вздрагивал и не оглядывался. А чего мне было бояться рядом с дружинником? — Ты, собственно, какого’ лешего по ночам блукаешь? — спросил он. — Гуляю,— признался я.— По рекомендации врача. Полтора часика ежедневно. Или... это... еженочно. Перед сном. — Врача !— остановился он.— Это какого же? Дмитрия Сергеевича?— Точно. Откуда его знаете? Хотя, пардон, вы же дружинник. Все забываю. — Вот что,— помявшись, сказал он.— Неудобно как-то. Вроде, я тебя конвоирую. Еще подумает кто.— И он начал снимать повязку. — Ни-ни-ни! — запротестовал я.— Выполняйте свое задание. Кому тут думать-то — нас всего двое. — Тогда мы вот как сделаем,— он все-таки снял повязку, которая в развернутом виде оказалась почти новой дамской косынкой, и разодрал ее на две части. — Не заругает супруга? — спросил я, подставляя рукав. — Не узнает,— подмигнул он.— Я незаметно ее слямзил, когда уходил на это... на дежурство. Возле «гадюшника» к нам присоединился третий. Мы сначала приняли его за пьяного, но потом разобрались: гражданин этот просто оказался очень нервный. До предела издерганный. И страшно сердитый на медицину. — Коновалы! — орал он, брызжа слюной.— Таблеток пожалели, сволочи! Придумали лечение — гулять перед сном! По этому Бродвею, да? Где за каждым углом по мокрушнику!! Он успокоился лишь после того, как мы оторвали ему полоску красной материи и повязали на рукав. ...В половине двенадцатого мы задержали первого бандита. Он шуровал от гнавшихся за ним милиционеров и вымахнул прямо на нас. Правда, командир наш успел сигануть в сторону и спрятаться за газетный киоск, но оказалось поздно. Ворюга уже разглядел повязки, понял, что его окружили, и сдался.