Сибирские огни, 1970, № 12

ла его Августа рассказами о городской жизни, навострил парень лыжи из дому. И вот третий день долбит свое: — Уйду! Все равно уйду. — Куда уйдешь? Ждут тебя там. Она ведь сама говорила, втроем с подругами у чужих людей перебивается. — Поступлю учиться, работать буду, в общежитии место дадут. Вот как все у них просто— место ему кто-то приготовил. Гурий вовсе не против, чтобы и сын выучился на доктора или на учителя. Пусть даже на геолога. Те хотя и по тайге маются, а работа нетяжелая— с крестьянской не сравнишь. Только страх сильнее рассудка, кажется: уедет сын — и кончилась жизнь. На всю деревню Д емка— единственный парень. Пустеют деревни по Олыну. От Протасово заимка осталась — дед Марко не захотел трогаться с обжитого места. А давно ли самого Марко считали чужаком? Марко ссыльный, из хохлов, на Олыне поселился еще перед первой войной. Прославился Марко тем, что завел гусей. Никто до него не держал. А птица выгодная, ухода большого не требует. Теперь к собакам пристрастился, три лайки при нем живут. Видать, боязно одному на отшибе. Подумал Гурий о собаках и вспомнил: свой Тигра сегодня еще не кормлен. Тигра, конечно, с голоду не пропадет, сам о себе позаботится, но у Гупия уже правилом стало — выносить собаке, что от ужина останется. Кобель, наверно, давно сидит у крыльца, поскуливает. Выскреб Гурий из чугуна одонки каши, творогу подложил и разбавил обратом. Только вышел на крыльцо. Тигра бросился к нему обниматься. — Тихо. Тигра, тихо. Меня не сшиби — ужин разольем. Для Тигры Гурию ничего не жалко — пес свое давно оправдал. Скольких коз в одиночку задавил! Прибежит из лесу, хвостом молотит, хозяина за штаны хватает и за собой тащит. Гурий отправляется на скотный двор — в колхозе последний год за животновода был, седлает Буланого. Тигра зря не станет звать: тащит в тайгу, значит, коза попалась, свежее мясо в доме будет. Но не за одну охотничью доблесть дорог Гурию остроухий Тигра. В армию уходил, двух лет еще собаке не было, а в сорок шестом, когда возвратился домой, пес узнал хозяина, первым встретил Гурия за деревней. Оба тогда ошалели от радости. Каким чутьем Тигра услыхал приближение хозяина, неизвестно. Вот этих своих объятий с собакою на лесной тропе, когда Гурий изнемогал от ожидания встречи с родными и домом, он не мог позабыть. Пока сам будет жив, не грозит Тигре голодная беззубая старость,-* Гурий от себя кусок оторвет, а собаку накормит. Но пока Тигре до пенсии еще далеко, без пособия обходится. Самому Гурию охотиться некогда, больше Демка промышляет. Этого еще малолетним бабка Аксинья пристрастила к охоте. Двое ходили в тайгу — шестидесятилетняя старуха и семилетний карапуз. Пустыми не возвращались: зимой белку добывали, осенью капалух и зайцев. Благо ходить далеко не нужно было — глухари и косачи и посейчас возле самой деревни токуют. Теперь Аксинья про ружье редко вспоминает, не ходок стала, и Демке в тайге не напарник. В голове у Гурия одно за другое само собою цепляется — вспомнил и первого сохатого, добытого сыном. Рассказать кому не здешнему — не поверит В первый или во второй класс парнишка ходил. Однажды зи- •мой прибегает в дом. — Папка, пошли за мясом — сохатого убил. Гурий только посмеялся: -