Сибирские огни, 1970, № 12

— А вы разве не мистер Форман? —Тыпровидец,—сказал адвокат, выходя из лифта, и сунул блестящий серебряный доллар мальчишке в руку. Бой посмотрел ему вслед, прижал монету к губам, закрыл дверь и, насвистывая, спустился вниз. Форман шагал по длинному коридору, облицованному красным деревом. Зеленоватые лучи струились сквозь высокие окна. Красное дерево, мягкий свет. Но для бизнеса на страхе смерти больше подошли бы белые изразцы и эбеновое дерево. Предприниматели из похоронного бюро честнее, чем этот Коул. Когда адвокат ушел от Бира, ему показалось, что силы его на исходе. Пять минут пребывания на свежем воздухе восстановили их. Он чувствовал в себе новый заряд энергии и был натянут, как пружина. Дверь в конце коридора была приоткрыта. Форман вошел без промедления и приветствовал белокурую секретаршу возгласом: «Ну, вот, долгожданный явился!» Девушка взглянула на него в некотором замешательстве, и все-таки, не спросив его имени, прошептала в телефонную трубку: — Господин директор, с вами хочет говорить мистер Форман.—Она подняла свое ангельское личико и изящным жестом пригласила посетителя в соседнюю комнату — Пожалуйста, мистер Форман. Коул умеет производить эффекты, должен был признать адвокат, когда он вошел в роскошное помещение с огромными, как в ателье, окнами. Коул любитель контрастов Торгует бункерами и стремится к небу. На «ты» со смертью, а предпочитает яркие краски. Любит мрак, а окружает себя светом. Запутался в грязных делишках, а демонстрирует где только может широту натуры. Ноги Формана утопали в мягком ковре. Огромный стол для заседаний из красного дерева, элегантные кресла вокруг. На стенах абстрактная живопись. И в глубине кабинета, в потоке солнечных лучей, блистающий письменный стол, весь из стали,—свидетельство высокого качества всей продукции «Армко Стиль». За ним восседал Коул. Как всегда, в темных очках. Форман сделал вид, что не заметил дружески протянутой ему руки генерального представителя и не стал ждать приглашения сесть. Не говоря ни слова, он с достоинством опустился в кресло перед письменным столом. Джошуа Мак Коул не смутился.' — Так, так, мистер Форман,—сказал он самым сердечным тоном,— располагайтесь удобней. Ни единого вопроса о том, откуда, почему, подумал Форман. Не часто тебе приходилось иметь дело с такими самоуверенными типами. И чтобы нанести первый удар, он незамедлительно выложил: — Я вижу, вас уже информировали. Я только что был у мистера Бира. Он, конечно, рассказал вам все? Коул выжидал в молчании. — Мне нужно выяснить обстоятельства, которые привели к этому процессу,—продолжал наступление Форман.—Роль, которую вы, мистер Коул, сыграли в те апрельские дни здесь, в Гейберне, не так уж незначительна. — Вам придется говорить яснее, если вы от меня чего-нибудь хотите,—процедил Коул с подчеркнутым хладнокровием.—Кроссворды я разгадываю только в свободное время и ради развлечения. Высокомерие противника спровоцировало Формана на крайнюю резкость: — Хорошо. Ябуду точным. Самоубийство или убийство, это событие связано с другими. Главная вина на вас, мистер Коул! Все, что произошло, результат вызванного вами психоза. При слове «вина» Коул вздрогнул, но сразу же овладел собой и изобразил равнодушие.—Жестокие слова, но слова, и только,—спокойно сказал он.—Я понимаю ваше Волнение и ценю участие в судьбе вашего подзащитного. Вы не можете понять его