Сибирские огни № 11 - 1970

дя — ну надо же! — Володя и на улице был при баках, и здесь он тоже был похож на графа, белого генерала или многоженца... Что касается последнего, то поговаривали, будто так оно и есть на самом деле, но это уже особая тема, и к сегодняшнему разговору никак она не относится... По-моему, в районной нашей станице не осталось должности — по­ мимо, конечно, самых что ни на есть руководящих,— в которой в свое время не состоял бы Володя, но все они ему, вероятно, надоели, и вот уже несколько лет работал он теперь в редакции «Красного казачества». Он не мог связать пару слов, не знаю, не разучился ли он даже держать в руке карандаш, но все же человеком для «Красного казаче­ ства» был незаменимым. Всюду у него были знакомые, со всеми он был накоротке, все юн знал и многое, надо сказать, предвидел, так что, как только кого-либо снимали с работы, фельетон об этом несчастном появ­ лялся в газете незамедлительно — он уже давно был подготовлен и только ждал своего часа... Писал за Володю никуда почти не выходивший из кабинета и дале­ кий от реальной жизни Стефан Людвигович Брудзинский, маленький, тощий, удивительно непохожий на благодушно-респектабельного Воло­ дю человек, спившийся с кругу преподаватель литературы, мятый пид­ жак которого всегда так же обильно усыпан перхотью, как штаны с пу­ зырями на коленях — пеплом от сигарет... Гонорар размечали им поровну, но они каждый раз складывались и с удивительной точностью потом делили все на три части. Одна из них шла Володе, другую забирал Брудзинский, а третью в тот же вечер соавторы аккуратно просиживали в районной чайной «Кубань», что, не­ сомненно, способствовало еще более тесному их сотрудничеству. Теперь мы вчетвером сидим в комнате у Прямокосова, и я расска­ зываю свежие анекдоты, и выдаю старые московские хохмочки, и отве­ чаю на острые вопросы, и выступаю по волнующим — пожалуйста, по всем подряд! — проблемам современности, совершенно авторитетно рас­ суждая о вещах, о которых сам имею весьма-а-а отдаленное представле­ ние... Но иначе — зачем я живу в Москве?.. Максим Савельевич иногда ерзает на стуле, вертит маленькой своей головкой, в глазах у него мелькает сомнение и испуг, и тогда Володя Пол-сотрудника и Стефан Людвигович поглядывают на него снисходи­ тельно и чуть насмешливо, и в это время не только Володя, но и Бруд­ зинский тоже похож на графа — самую чуточку, правда самую малость... — А мы что, дорогой товарищ? — говорит потом Прямокосов, под­ совывая мне подшийку «Красного казачества».— Наша жизнь тут... Каждый номер — вроде как протокол нашей жизни. — Вообще-то тоже: повеселела газетка,— поддерживает Володя—■ на этот раз без насмешки.— Окинь-ка гшазом, старик! Даже версточка... и подача... Я листаю подшивку, и на одной из полос рвется в глаза заголовок: «Работа с людьми в загоне...» — Ну вот! — начинаю я тоном опечаленного учителя.— Как эт5 так — в загоне? Как будто бы загоняют людей... собирают в загон... а потом с ними работают? — Конечно, мы — что? — с ноткой обиды говорит Прямокосов, не­ сомненный автор этой статьи.— Откуда нам знать... Мы в университетах не учились... — Запрещенный прием, старик!— опять снисходительно упрекает его Володя.— Наша работа не любит скидок... Даже если у тебя один класс церковноприходской — на двоих с троюродным братом...