Сибирские огни № 11 - 1970

ковых теленок попал в колодезь... Я Никифоровичу через дорогу кричу, гуску иди зарубать, а он, сичас телка, говорит, достанем, потом до тебя прыду — ну, не помнишь? — Мальчик у Гребенюковых такой хороший... Сколько ш тебе, испрашиваю, лет?.. А он говорит: сем, тетя, будет... — Да не сем ему, а шесть... — Да как же, Андреевна, шесть?.. Ну, ты все прямо поперепутала, да еще спорышь.— не нравится вот мне, што ты спорышь! — Да чивой-то я спорю?.. Я правильна говорю, они ж с моёй неве­ сткой вместе лежали, я ище яблок принесла — хороших таких достала, аж на тот край за ними ходила, — даю и ей.како ж ты, говорю, Ирочка, хойешь;:она говорит, да дочку, а вечером мальчик у ^й родился, он же как Юрочка наш, а Юрочке нашему только шесть... — Да своими ушами слышала: сем, говорит, тетя, сем, я еще пе­ респросила; а он опять: сем! — Да он еще не соображает, дак и говорит... — Ага, не соображает!.. Да они больше нас с тобой! Это мы дума­ ем за них, что маленькие да маленькие, а они тут на улице, посмотришь другой раз: черта незя выпускать, рога ему сломят... — А все равно ему... О!. О! Пришла, барыня, и легла под ногами! — Да какая ж это барыня?.. Это кобель... Гречухиных собака? Ну кобель, я тебе говорю... — Да какой же это кобель — и кличут они ее Найда... Сучка самая настоящая!.. — Да бабушка жишь. Гречущиха слепая, чего ты хочешь. Она до них приблудилась, ну бабушка и давай — Найда и Найда, а он кобель... Я вон дак и отсюда вижу! — Вот ты тоже спорыгь любишь!.. Ну прямо, ей-богу, аж интерес­ но... Да не вертись ты... Укусит еще! — Да чего он там тебе укусит! — А ну-ка стой, Найда, стой!.. Ну, стой, кому говорю... Гля, и прав­ да, кобель! — Да а я тебе што и говорю! — громко говорит Семеновна, и в го­ лосе у нее слышится превосходство. — И это не сучка, я тебе говорю, а кобель, и мальчишонку Гребенюкову не шесть, а сем, и петушкам твоим по два года! Соседка наша Андреевца молчит, потрясенная, видимо, бесспор­ ностью доказательств Семеновны, а та уже идет мимо палисадника, где мы лежим, и нас не видно за кустами сирени да жасмина, а мы за ней наблюдаем через штакетник, держась за животы и кивая друг другу: ну, тетка! Скрипит калитка — Семеновна идет к нам. Со двора нас видно хоро­ шо, и тут она здоровается издалека и также громко спрашивает: — Отдыхаете?.. Пиво пьете?.. От хорошо, что пиво, а не водку эту проклятую, кто ее прямо выдумал, задушила б тово вот этими руками, и все бабы мне б только помогли да потом спасибо сказали... А мама, Гришенька, дома? Я говорю, что- дома, и Семеновна идет в глубь двора, на летнюю кухню. С мамой они уже помирились. Несколько дней 'назад отсюда же, из палисадника я слышал их разговор. — Семеновна, ты женщина пожилая, — убеждала мама — Ты ж не девочка уже... И пора б тебе перестать п о б р е х у шк и свои по ули­ це разносить«.