Сибирские огни № 11 - 1970

И побежала дальше. А мама идет прикрыть калитку, которую мы р а с ша г а к а л и , когда входили, смотрит Семеновне вслед и вдруг удивляется: — Гля, а чего ж это она мимо своего двора пошла?.. Пошла мимо двора...— и тут мама догадывается, и в голосе у нее слышится за­ висть.— От чертовка, да это ж она опять меня обдурила — лишь бы только я ее не ругала!.. Да разве ж тут можно услышать за полкварта­ ла, как эти пирожки-то ее горят?.. Тут хоть дом сгори — не услышишь!.. Ну точно обдурила — пошла вон к другому колодцу! — А испугалась она вас,— утешает Ленка. Спуталась! — удивляется мама.— Да ничуть!.. Это она, моя дет­ ка, артистка такая про пирожки вон придумала... Ну разве нормаль­ ный человек так вот сразу придумает?.. А спугать ее, черта, ничем не спу- глаешь'„Вон в АРмавиРе тогда... Встретились мы там, ну и пошли вместе: Андрей Иванович, учитель Гришенькин, она да я... — Ага,— прошу я,— расскажи, ма! — Ну вот, подходим мы к перекрестку, а впереди этот же — сема­ фор. Андрей Иваныч меня вот так и придержал за руку. Я и остано­ вилась. А Семеновне— х от ь бы хны. По-ошла себе. Андрей Ива­ ныч кричит: Евдокия Семеновна!.. Она ноль внимания, фунт презрения... А тут эта машина, что с рупором. «Гражданка,— кричит,— в клетчатом платке!.. Вы куда?» А она остановилась напротив, да себе: какого, го­ ворит, черта кричишь?!. Что я тебе — теща? Так я тебе и сказала, куда иду... Мы с Ленкой смеемся, а у мамы лицо остается серьезное, зная ма­ му, я отлично представляю, что она и там стояла с таким же лицом, ей и смешно-то не было вовсе — она боялась за отчаянную Семеновну. — Тогда Андрей Иваныч побежал, берет ее под руку, да и говорит ей... как он там ей говорит? — Мне Андрей Иваныч рассказывал,— объясняю я Ленке.— Он ей пытается втолковать, что это за машина, ну и говорит: они — ОРУД, им положено... А она... — А она ему и договорить не дала,— мама подхватывает.— Значит, говорит, они ору т , дак им положено, а мне — нет? Ишь городские — платок им мой, видишь, не нравится!.. Андрей Иванович ее держать, а она кидается на машину, да и все. Милицанер по рупору по своему говорит: «Не обижайтесь, гражданочка, если что, извините, служба у нас такая...» А она — думали, фары поразбивает... Милицанер видит тогда, что не на таковскую напал, да повернулся, да уезжать... А она кричит вслед: была б у меня эта радио, я б вам тут весь ваш город пере­ говорила, а то ишь ты — у него радио, а я так ругайся!.. — Так что Семеновна,— говорю я,— наша — ей палец в рот не клади!.. — Ну, будет, будет! — спохватывается мама.— И так из-за нее!.. Вносите вещи да на речку скоренько пыль смыть, а я пока разведу керогаз... Мы берем вещи и идем в дом. * * * И вот потянулись жаркие, ленивые, тихие неторопливые дни... У нас теперь только два занятия: валяться на солнышке на берегу речки да сидеть за домом в тени и потягивать пиво. На речке мы бы­ ваем обычно втроем — Ленка, мой друг Жора и я. Потом, когда прихо