Сибирские огни № 11 - 1970

— Я к тебе за советом, Петрович. С инженером в Бризе толковал, тот скис и назвал мои выкладки чуть ли не мальчишеством. — Ну и ну? — Егор Петрович поудобнее сел, впился в мастера по­ теплевшими буравчиками глаз.— Вьюн не помешает? — Нисколько,— ответил тот и попросил бумаги.— Что мы имеем на сегодня? А вот что— пробили скважину и перестали быть хозяевами на вышке (рука его рисовала рожицы, носами в разные стороны). В ход вступает вышкомонтажная команда: перевозит ротор, ставит новую бу­ ровую Наобум ставит, без центровки, стрелы наводятся кое-как (под карандашом возникла кособокая вышка о трех ногах). А что же мы? Мы ждем, пока дядя... (Он изобразил огромного дядю, нарисовал ему руку с блюдцем, и блюдце точно пришлось по дну хромоногой буровой). Понимаешь? Дед мотнул головой. — Вот и говори о быстроте! Что я предлагаю? Монтаж и буренье пусть ведет одна группа. Себе прорех не оставишь и зевать не будешь, само собой. — Надо испробовать,— оживленно сказал дед и потер ладонь ю ладонь. — А как же с турбиной? — не утерпел я.— Поди, ржавчиной покры­ лась, второй год на складе валяется. — За нее возьмемся, когда вышку взгромоздим на новой горе. Обе­ щаю, Васек. Самому надоело с ротором куковать... — С фильтром беда, плохо пропускает раствор,— сказал дед, подпе­ рев голову кулаком.— Простой за простоем. — Фильтр один, а почему? — вырвалось у меня. Егор Петрович с иронией ответил: — Почему у тебя одна Голова на плечах? — Но разве... разве нельзя установить второй, по соседству? Константин Васильевич вприщур поглядел на меня, что-то сообра­ жая, потом всем гелом повернулся к окну (река так и пламенела, так и серебрилась под солнцем),сказал: ■ — Махнем-ка на рыбалку, Егор? Твоя новая лодка, мои весла — вот и опробуем заодно. Мы живо собрали снасти, столкнули на воду красавицу-ангарку и, успокоив дедовых родственников, поплыли, держа наискосок. ...Вокруг синела прозрачная гладь. Не было ни комаров, ни ветра — он точно запутался в кустах, опушенных нежной зеленью. Лодка шла по струне, отвечая на самый легкий поворот рулевого весла. Дядя Костя, поглаживая ладонью выпуклые обводы бортов, приговаривал: — Ах и подбор! Золотые твои руки, Петрович. Дед ворчал что-то под нос, а сам цвел от удовольствия. В дальней таежной пади заговорила кукушка. «А ну, сколько мне еще жить на свете?» — загадал я. Насчитал сорок раз, качнул головой: мало. Хотя батьке было двадцать четыре, когда он погиб на Зееловских высотах, сразу после первого за. всю войну отпуска домой... Мать умер­ ла совсем недавно, весной позапрошлого года. Помню, сдав последний экзамен, я с веселым криком вбежал к себе во двор и похолодел — у крыльца стояла «скорая помощь»... Но лучше не вспоминать о той весне, лучше не вспоминать... И голос мастера: — Ты, Васек, никогда не подумывал об институте? — Для чего? — с усилием сказал я. — Чтоб инженером стать, чудной! — А чем плохо буровиком?