Сибирские огни № 11 - 1970

спрашивает он Рыльникова,— кто мешает мне создать вот такую школу, где человек учится понимать человека?», И сам же от­ вечает: «Мешает сам колхозник... Колхозни­ ка много лет учили: не лезь с суконным ры­ лом в калашный ряд. Он видел, что в на­ ших снежных местах кукуруза не растет, ему приказывали: «Сей, не смей перечить!» Он понимал, что резать стельных коров на мясо преступно, его заставляли: режь, не возражай лишка! И он перестал возражать, заодно соображать и чем-либо интересо­ ваться... пусть у начальства голова болит... Окаменели, не. уколупнешь, взорвать нуж­ но. Нужен запал... нужно, чтоб отзывались, чтоб возражали, чтоб... хватались за груд­ ки...». Для такого «запала» и необходимы, по мнению Густерина, люди типа Рыльникова. пусть даже прошедшие через неимоверную путаницу заблуждений, люди, которые в ко­ нечном итоге псумогли бы — не будем гово­ рить. какой ценой,— одолеть гипноз духов­ ного иждивенчества и обрести внутреннее право на раскованную от предрассудков ка­ кой бы то ни было веры самостоятельную мысль. Рустерин чутьем коммуниста и бы­ валого человека понял это и искренне по­ советовал Рыльникову: «Послушайте, очень нужен человек с независимым характером. Оставайтесь» Человек с независимым характером... Где он только не нужен! Но сколько сил. энергии, терпения, такта и воли требуется от старших по возрасту, положению, долж­ ности и званию, чтобы такого человека вы­ растить, не проглядеть его, не дать ему сломиться под тяжестью закравшихся в его душу сомнений, предостеречь от того, что­ бы независимость характера не выродилась в сумасбродство. И сколько еще у нас не предупрежденных своевременно драм, про­ исходящих именно с человеком независимо­ го характера. Вспомните хотя бы судьбу Насти Сыроегиной («Подёнка — век корот­ кий» В. Тендрякова), Володи Харламова («Невеста» А. Чаковского), Дмитрия Плато­ ва («Повесть о журналисте» В. Сердюка). Разве пережитое ими не» могло быть пре­ дупреждено, вмешайся з их жизнь человек умный и добрый, с чутким сердцем ком­ муниста? И заботой о необходимости этого свое­ временного вмешательства в судьбы молодых людей с задатками независимого характе­ ра проникнуты произведения Ю. Бондаре­ ва, А Ананьева и В. Тендрякова. Каждый из них по-своему предупреждает о тех з а- м и н и р о в а н н ы х п о л я х , которые мо­ гут встретиться на жизненном пути наших сыновей — молодых, горячих, увлеченных порою какой-либо непроверенной идеей и в увлеченности своей забывающих иногда о поучительном опыте старших поколений.. А игнорировать этот опыт ни в коем случае нельзя Приобщать же к нему молодых обязаны ровесники подполковника Богатен­ кова Приобщать для того, чтобы не при­ шлось, подобно отцу Николая Богатенкова, пережить слишком позднего раскаяния. А ведь ему приходится раскаиваться не по­ тому, что он вообще не занимался воспита­ нием сына, а потому, что явно недооцени­ вал в процессе формирования характера сына своего личного, отцовского опыта, ко­ торый бы так пригодился сыну при столк­ новении его с Семеном Минаевым... - Интересно, что в переживаниях подпол­ ковника Богатенкова слышатся знакомые нам мотивы, прозвучавшие в повести Ю. Бондарева «Родственники»,— мотивы протеста против бессмысленного оберегания молодежи от горького опыта истории, опы­ та отцов. «Я просмотрел его (сына.— Д. Ч.),— горестно размышляет подполков­ ник Богатенков после случившегося с Ни­ колаем несчастья,— не научил разбираться в людях... Я знаю и помню то, но я никог­ да не рассказывал о т о м Николаю. Обе­ регал? От чего оберегал? От жизни’ От истории?.. Ведь я-то знал, я-то мог ему рассказать прежде, давно, в детстве, я дол­ жен был раскрыть ему сложность жизни, борьбы, но не сделал это. А теперь он от­ крыл сам, но какой ценой, какой ценой!» Интересно, что при слиянии этих мотивов объединились голоса представителей двух разных поколений: мысль, терзающая душу подполковника Богатенкова, как бы предвос­ хищена двадцатилетним героем Ю. Бон­ дарева Никитой Шапошниковым, упрек ко­ торого в адрес своей покойной матери при­ водился нами выше. В «Апостольской командировке» В. Тен­ дряков, как и во многих прежних своих про­ изведениях, остро полемичен. И острие ав­ торской полемики направлено здесь на раз­ венчивание богоискательских иллюзий, во власти которых оказался Юрий Рыльников. К сожалению, И. Крывелев, автор статьи «Туда и обратно» («Известия» от 27.6.70), понял и истолковал авторскую (позицию в обсуждаемой повести весьма своеобразно,— он обвинил В. Тендрякова в., полной Соли­ дарности со своим героем. И солидарность эту И. Крывелев увидел в том, будто В. Тен­ дряков заставляет (!) Юрия Рыльникова повторять «обскурантские фокусы и не толь­ ко не развенчивает их, а, наоборот, подает, можно сказать, всерьез». И. Крывелев забыл о том, что «Апостоль­ ская командировка» — не философский трак­ тат и не публицистическая статья, а худо­ жественное произведение, и позиция автора в данном случае не только не совпадает с позицией героя, но резко противоположна ей. И. Крывелев увидел в авторе повести чуть ли не проповедника обскурантизма и заполучил, таким образом, право обвинить его в том, в чем тот совсем не виноват: вот, мол, «к религии-то герой повести пришел всерьез, а к атеизму вернулся лишь потому, что захотелось прежней жизни — удобной, приятной и накатанной»... А допустимо ли забывать о том, что по­ весть написана — от первой до последней строки — от лица Юрия Рыльникова, а не от автора? Это и с п о в е д ь Рыльникова