Сибирские огни № 11 - 1970

при технической помощи секретарши. Подписи имеются, все здесь в этой папке. Если понадобится, Джонас Редфорд готов клятвенно подтвердить это обстоятельство перед судом... — Прокуратура не сомневается в завещании,— перебил его Брессон.— Мы сомне­ ваемся в утверждении обвиняемого, что он ничего не знал об этом завещании. Форман оставался непоколебимым. — Я позволю себе указать господину прокурору, что в составлении завещания нет ничего необычного, если этот акт совершается как очень личный, даже тайный, и ни одному человеку, кроме нотариуса, о нем не сообщается. Мака Брессона было не так легко сразить. Он отмахнулся: — Замечанием «ничего необычного» этот важный вопрос ни в коем случае нель­ зя решить в пользу обвиняемого. Вы утверждаете, что мистер Вилер никогда не на­ зывал наследника, но у вас нет доказательств. Разве остались дневники мистера Вилера, где обосновывается эта вымышленная таинственность? Есть письма?.. Ничего! — Ваша честь,— обратился Форман к Бернсу,— я протестую. Господин прокурор изображает нормальное положение дел таким образом, как будто в нем есть что-то порочное. Но вот вопрос: какой смысл имела бы фиксация намерения господина Ви­ лера никогда не заговаривать о наследнике? Бернс что-то нерешительно пробормотал себе под нос, потом сказал: — Прошу продолжать дознание. Суд считает спор по этому вопросу в настоящий момент нецелесообразным. Один к нулю, отметил про себя Форман. Брессону придется упустить нить, за ко­ торую он как раз собирался ухватиться. . Прокурор яростно рылся в бумагах. Возникла пауза, в зале поднялся шумок. Эллен очищала для Формана апельсины.* Адвокат наблюдал за уверенными, энергичными движениями ее рук. Все в его сотруднице излучало жизнестойкость и благонадежность. Взглянул на безучастного Стетсона. Затем его внимание привлек профиль дочери Стетсона — Дженни, погруженной в печальные размышления. Какой она станет через пять-десять лет? Может быть, этот судебный процесс будет для нее поворотом на жизненном пути? Дай бог, Джон, чтобы ты помог этой девушке... Между тем, прокурор открыл новую страницу. — Обвиняемый! На первом допросе вы заявляли, что ваш сосед покончил жизнь самоубийством. Вы утверждаете это и до сих пор.. Опишите нам еще раз все обстоя­ тельства, связанные с кончиной Эдварда Вилера. Стетсон поднялся. Внешне он был спокоен. Только руки дрожали. — А что здесь, собственно, долго рассказывать? Во время учебной тревоги мы пошли в бомбоубежище... Брессон немедленно перебил: — Кто «мы»? — Моя жена, моя дочь и я.— Стетсон, не мигнув, выдержал взгляд прокурора. Брессон торопил: г — Дальше! Стетсон пожал плечами: — Дальше я ничего не знаю. Брессон нахмурил брови: — Ничего? Но все как раз только начинается! Руки Стетсона метались по балюстраде. Он сбивчиво забормотал: — Значит... потом... да, значит, мы вернулись через час и нашли па, я имею в ви­ ду Эдварда Вилера — мертвым... — Не утаивайте ничего!. Когда вы видели его в последний раз? — В начале тревоги. — Так...— Упругим и быстрым шагом Брессон пересек зал, остановился перед Стетсоном в величественной позе и посмотрел на него уничтожающе.