Сибирские огни № 10 - 1970

— С чего же начнем? — Мы просим вас помочь разработать письменность подобно той, какую имеют наши советские соседи — алтайцы, хакасы, казахи, кирги­ зы. Только на тувинской основе. Москвичи именно это и имели в виду. Вместе с Покровским, Пальмбахом и Сейфулиным мы отправились по хошунам изучать говоры тувинцев. Добрались до Ак-Дуругского сумона Дзун-Хемчикского хошуна..Здесь буйно пошли в рост травы. С пригорка открылся темный лес Чаа-Холя. Он так густо зеленел, что мог бы сравниться с лесными чащами Танды, до заснеженных вершин которой, казалось, совсем близко. Гости долго любовались природой. Мы подошли к полуразрушенным строениям. — А здесь что —ураган был? —спросил Леонид Дмитриевич. Местный старожил Докан-оол ворошил ногой разбросанные на земле обрывки молитвенных книг. Один лист прилип к его идику и ни­ как не отставал, как ни дрыгал ногой Докан-оол. — Это не ураган,—сказал он.—Это дело рук аратов. Не стерпели. Разнесли гнездо лам. У нас так говорят: «Скорей бы вместо их хуре школы появились...» —- Вон оно как! —удивился Покровский.—Судя по этому, тувинцы не питают к религии особых чувств. — Аратов только тем и заставляли верить в бога, что пугали. А так, честно сказать, мало кто верил. Просто боялись лам —вся власть, у них была...—Докан-оол плюнул на развалины монастыря. — А куда же девались ламы? — Разбежались! У кого высокие звания —к бандитам подались. А простые монахи вернулись к семьям, занимаются землепашеством, скотоводством... Невысокий, коренастый, коротко стриженный, с острой козлиной бо­ родкой, очень спокойный, Леонид Дмитриевич внимательно слушал, де­ лал пометки в блокноте, успевая в то же время любоваться окрест­ ностями. — Удивительно красиво! Пойти бы по течению речки и выйти во-он к той тайге, а? Сколько здесь нетронутой красоты... Оросить бы эти степи, засеять. Сколько хлеба они дадут! Очень удобное место. Докан-оол кашлянул. — „Вы, даргалары, приехали из далекой Москвы. Зачем вам тратить время на эти развалины? Добро пожаловать в юрту... * * * / • — Александр Адольфович, не пора ли утвердить алфавит?! —по не­ скольку раз на дню надоедал я Пальмбаху. — Ваш вопрос действительно справедлив. Действительно! Я тоже об этом подумываю,— отвечал Александр Адольфович и тут же, забыв о моем существовании, погружался в размышления. А мне не терпелось. — Нет, вы все-таки скажите! Когда? Пальмбах сосредоточенно царапал свою голову карандашом. — Я советовался с товарищем Шагдыржапом. Между собой тоже говорили. Никак не остановимся на окончательном варианте. Получает­ ся тридцать с лишним букв. Многовато... И все-такй я дождался дня, когда Пальмбах, раскрыв тетрадь з черном клеенчатом переплете, торжественно произнес: