Сибирские огни № 10 - 1970

ния. Это —решение съезда, а не «разговор»! —И уже спокойнее: —Вы, наверно, так и хотели сказать? — Конечно, конечно,—поспешно согласился лама.—Я и пришел с предложением... Мне, скудоумному,—привычно загнусил он,—кажется, что выдумывать новую письменность никак нельзя. Это выше нас, выше нашей судьбы... Он зачерпнул маленькой ложечкой табак из хоорге и шумно втянул его ноздрями, закрыл глаза и сморщил лицо —вот-вот чихнет. — Что же вы предлагаете? Лама чихнул, вздрогнув всем своим хилым телом, огляделся по сторонам. — Всевышний, бурган башкы, установил, что для тувинцев пред­ определена судьбой тангутская и монгольская письменность. Не нам идти против судьбы, против бога... Я хочу узнать у вас, где, в какой кни­ ге судеб записано, чтобы кто-нибудь мог выдумать неведомую и неугод­ ную богу письменность? Не так он был прост, этот тощий верблюд, каким пытался казаться. В его зеленых глазах таился злой, хитрый ум. — Кажется, мы напрасно тратим время. Я принял вас, надеясь, что вы дадите дельный совет. А выходит, вы против революционной мысли партии! Вы по-прежнему хотите дурачить аратов своими проповедями. Недалеко же мы уйдем с тангутской письменностью, которую ламы за­ везли к нам в Туву. Собеседник все еще пытался прикидываться простаком. — Прошло уже больше ста лет, как у нас распространена тангут­ ская письменность,—смиренно произнес он.—Народ знает, насколько полезна она, чтит ее. Потому я и пришел к вам, дарга, что партия при­ звала высказаться по поводу письменности. Лама привстал с табурета и почтительно поклонился. Я снова не сдержался: — Оставьте ваши ламские привычки! Вам ли не знать, как лживы все эти поклоны... Революция отвергла религию вместе с лицемерными поклонами, унижающими достоинство человека. Вот вы расхваливаете тангутскую письменность. А скажите-ка, кто из аратов владеет ею? — У нас, в Чадане,—бойко заговорил монах,—в верхнем и нижнем хуре, многие ламы пишут по-тангутски. А из этих... из аратов? —он за­ мялся.—Кто же, кто же... Что-то позабыл. — А вы припомните. Не из лам, а из простых аратов —кто может читать и писать? Назовите хоть одного грамотного человека даже из нижних чинов тужумета. Если ваша тангутская письменность так про­ ста, если она самим богом определена для тувинцев, почему же за сто лет вы не научили грамоте ни одного арата? — Что я могу сказать, мой господин,—лама едва сдерживал ярость.—Значит... значит, у них, у этих аратов, просто нет способностей. — Ну, вот вы и сказали то, что должны были сказать! —Я узнал в этом тощем верблюде ламу высшего ранга камбы! —Вы-то сами, Майдыр-ловун, и такие же, как вы,—небольшая кучка верховных лам — едва разбираетесь в тангуте. Заучили наизусть свои'священные книги — вот и вся ваша грамота! Нет, ваше священство, такое предложение нам не подходит. Оно тянет назад, к тому, чтобы держать аратов в вековой темноте. Ваше предложение —хитрая ловушка!.. Запомните, Майдыр- ловун: если вы- будете препятствовать выполнению решений партии, мы примем самые строгие меры. Понятие? Молитесь своему богу, сколько вашей душе^угодно, и мы вас не тронем. Мы будем бороться не с вами, а с религией. Бороться беспощадно. Грамотный арат перестанет верить