Сибирские огни № 09 - 1970

— Учусь писать. — Ну и как? — Тяжелая работа. Только за вредность молоко не дают. Глядя на мордастых мешочников, на цыганок, на милиционеров, Димка признался: — Интересный народ... Кого ни встречу — чувствую себя роднёй ему. Раньше так не было. Настороженность, боязнь открыться непонят­ ным... На кой хрен ты себе самому с твоими талантами, гениями... Ви­ новат, «гений» — неудобно склонять! Я, кстати, зауряд, «клиент». От­ личное слово! Димка усмехнулся. — У нее родилась дочка. Я посылал им в Чикар конфет, яблок. Только никакого ответа не получил.. Ну, и ладно. Правильно. Но меня до сих пор мучает мысль: вдруг она солгала. Если она солгала, что из этого следует? Димка задумчиво оскалился и поднял указательный палец, а я по­ думал: «Мальчишка, совсем еще мальчишка... Рассуждаешь, как на се­ минаре...» — Из этого следует, что дело не в том, я или он... Пусть — он. Но мы же были счастливы! Миллионы лет пройдет, и миллионное поколе­ ние будет страдать от того, что не будет знать правду о нас с Аней. Она же, несчастная, так всю жизнь и будет тереться щекой о всякие си­ ние и желтые паруса... Ее по праздникам будет бить муж, после каждого удара томно отдыхая и срывая с пальцев заусенцы... — А может, любят они друг друга? — спросил я, чтобы что-то спросить. — Они? — Димка недоуменно, несколько даже высокомерно нахму­ рил лоб.— Они? Не знаю? Право не знаю... Не повезло мне. Юность кончилась. Мы пообещали друг другу писать и свидеться, как только я приеду в Сибирь. Я тогда старательно избегал разговора о Неле, о Картохо, о себе — основания для этого были... Мы затоптали окурки, неловко обнялись и разъехались». 11. Какмыпостарели, брат... И вот — мы снова вместе. Столик Димка выбрал в углу, возле кадки с пальмой. Народ шу­ мел, курил. С подоконников свисали привязанные к ржавым гвоздям бутылки с ниточками в горлышках (стекала со стекол вода...). Мы заказали пельмени, оленину, салат из капусты, шоколадку, пятьсот граммов водки и сто пятьдесят кагора. Димка щурился и оглядывался. — Ну, хоть расскажи, как ты? — начал я,— Ну, в Сорокиной пади. Димка шмыгал носом, вертелся. — Холода такие собачьи,— сказал он.— Выпьем, Ленька, а? Мы выпили, закусили и замолчали. Димка откинулся на спинку стула и только теперь внимательно на­ чал рассматривать меня. Я неловко курил. Димкин синий, искусственный зуб снова лез в глаза, и я думал: как мы постарели, брат... У меня за­ лысины уже, я знаю, а у тебя, Дима, две вертикальные морщинки возле губ, лицо какие-то складки приобрело, как дверь троллейбуса — все ка­ жется: сейчас откроется, раздвинется, и небо сверкнет веселое... Но нет.