Сибирские огни № 09 - 1970

★ Много интересного летом в тайге, много занятного и осенью, когда вернулись на базу в Есинск, когда загуляли все работяги, и Васька Баев пешком ушел «на Москву». Его не провожали — знали, вернется через месяц-два, без копейки, проситься на рудник или конюхом. А Димка завербовался строить город: в Сорокиной пади открыли грандиозное месторождение галенита. В Сорокиной пади его отыскал Сергей. На нем был приличный костюм, в елочку. Глаза впали. Он пришел утром, в воскресенье, сел возле Димкиной лежанки, шапку мохнатую снял. Недавно завезли такие — вроде кепка, но с вор­ сом, как раз для осени. — Привет. Узнаешь? Димка почему-то даже обрадовался Сергею. :— Приве-ет... — Я к тебе, слышь, правду истинную сказать. Ты знаешь, Аня-то в положении? — Правда? — А ты не знал и не должен был знать. — Не понимаю... — И не поймешь. Катился бы ты, Дмитрий, отсюда. Пожалели те­ бя тогда. Димка не слушал его. — Я женюсь на ней...— пролепетал он. — Ты?! — язвительно удивился Сергей.—Я женат на ней. Это мой сын, понял? Сергей выпил из графина воды и ушел. «Почему она от меня отказалась? Почему они так со мной посту­ пают? Я же люблю Аню... Неправда, что тут Сергей... А даже и правда, то у нас все равно была — белая поляна, и зеленый звездный свет. А вдруг она солгала? Нет. Все правильно. Потешилась с мальчиком неумелым, с чистеньким, наивным, поиграла. Но суть ее жила и будет жить рядом с Сергеем — тут их берега, тут их судьба. Димка всегда любил рассуждать. Только вряд ли мог тогда связно думать Дима. Вряд ли мог ровно жить, хотя и пытался (между прочим, у ровной доски неожиданней и больней — заноза...). * Я, повторяю, помню его тогдашнего — мы встретились в городе Но- восеверске летом, на железнодорожном вокзале, заранее списавшись. Я ехал с преддипломной практики, а он перехватил меня на само­ лете. Нас окружала тогда еще чужая Сибирь. Димка потемнел, стал желчным. — Я переведусь в Есинский институт,— сказал он.— В армию меня не взяли — глаза и нервы. — Чго, плохо видишь? — Плохо вижу, брат. Плохо вижу иезуитскую подлость, хитрость людскую, не различаю цвета — где кончается флаг, где начинается по­ мидор. Не вижу, браг, многого. А ты как?