Сибирские огни № 09 - 1970

Мы подошли и нас проводили на АН-2 — снова мимо ленивых тол­ стых собак, саней и машин ГАЗ-69. Мы летели, угощали летчиков сигаретами «Кент», которых было у Нинки — целый блок, намерзлись в железном дребезжащем ящике — даже спины заболели, лопатки, и к трем часам дня приземлились в де­ ревянном городе Есинске, среди дремучих лесов, на страшном морозе, в непроглядном пекле. Летчики повыкидали мешки с почтою, пожали Нинке белые рученьки и канули в дымное небо. Мороз был такой, что мне приходилось дышать сквозь перчатки, все время растирать лоб, нос, щеки — все время — на ходу, и тут начинали мерзнуть, костенеть паль­ цы, и тогда я вытягивал их из патрончиков перчатки, сжимал в кулак и дул через материю, пальцы становились мокрыми, отходили, но тот­ час же принималось тлеть и стягиваться и неметь лицо, и снова, кашляя и горбясь, я тер его, а Нинка, радуясь: «Ах, какие морозики!», стуча сапожком о сапожок, пританцовывая, бежала рядом. В Есинске я знал все — бывал здесь года три назад. Еще до Димки. Мы сели в автобус, помогли шоферу закрыть дверку и через минут двадцать были уже в центре. Бегом — в гостиницу, двухэтажный дере­ вянный дом, скрипучий, как корабль. Здесь пахло сухими, скрюченными от многолетней жары сосновыми балками, морозными дровами, щами и валенками. Я сунул наши удостоверения в окошечко под крутой лест­ ницей —она вела на второй этаж. — Нас в одноместные,— попросил я, прекрасно зная, что одномест­ ных нигде на Севере не бывает. Чистенькая старушка в шали отложила вязание, удивилась: — Нету. Есть только шестой, на двоих, но мы им не распоряжаемся. Добрая душа, подумал я. И сказал, чтоб она лучше к нам отнеслась и не боялась: — Мне Валентин Гаврилович всегда дает шестой, когда я приез­ жаю. (Я на самом деле знал Валентина Гавриловича — по областным пленумам Обаятельнейший молчун.) — А паспорта есть? — спросила старушка. — Конечно,— ответил я,— Но мы их оставили в Партизанском. Не думали, что так быстро доберемся. Такие морозы. Вы как думаете, они долго еще продержатся? — Ах, морозы...— закивала старушка, записывая с наших слов год и место рождения, адрес,— морозы... Она подняла лицо, и глаза ее, очень синие, четкие, смеялись, и я смутился — я всегда прихожу в смущение, когда вижу у очень преклон­ ных людей понимающие глаза, особенно у женщин — резкие, как у дев­ чонок. Старушка оказалась именно такой, и все она поняла. — Живите, мне веселей. Все равно гостиница была пуста. Лишь в буфете шумели и стучали в домино. Мы с Нинкой, стараясь солидно держаться, поднялись по коричне­ вой деревянной лестнице, и нам открыли дверь. В номере стояли две широкие железные кровати с шарами, слева — шкаф с зеркалом до полу, ковер до самого окна, стол письменный в углу, телефон, репродуктор без беленькой ручки громкости —лишь сплющенный металлический штырь, ничего, крутить можно, и еще один стол посредине номера — круглый, покрытый белой скатертью. Мы решили так: Нина сейчас побежит в экспедицию, узнает вкрат­ це, что ей предстоит в ближайшие дни, найдет Димку (позвонит ему или найдет дома) и вернется. И мы пойдем обедать — ужинать. Я пом-