Сибирские огни № 09 - 1970
нешь — только шорох. Это когда сильный мороз, но тихо и сухо, так тихо, что слышишь — шорох. Теплое дыхание — в кристаллы льда. А бе лый воздух — когда за пятьдесят — тут уж всё: туман. Дым стелется ниже ворот... Ну, увидишь еще в Есинске, коли там не отпустит. Я нашел записку и. приложив к ней наши билеты, постучал в ком нату с картонкой: «Посторонним вход воспрещен». Тот, к кому мне ребята посоветовали обратиться, оказался отлич ным мужиком. Он был лыс, в оспяных точках, и многозначителен до. крайности. — Значит, что? Тут надо подумать. Крепко. Мы что? Отправим. На АН -2 в Малютино. Если Малютино уже закрылось —то на ЯКе до Кержацкого мыса. Или на ЯКе —до Партизанского. А там доберетесь. Цивилизация. Автобус ходит. И вышел, глубоко задумавшийся. — Я замерзла что-то,— сказала Нинка. Она была красная, как из баньки, и красивенькая —уютная, пышная.— У меня краска не течет? Я внимательно посмотрел на ее ресницы, подведенные веки — нет, тушь была четкая, что надо. — А‘ —сказал я.—Сейчас придет этот человек, и мы выпьем. Человек вернулся, подмигнул мне, уже как своему. — Ты вот что — не горюй. И начал звонить куда-то. — Иван Петровича. Иван Петрович, тут надо фвоих добросить... хорошие люди... Один журналист — Воронов, молодежный писатель... Да, он — вишь, знает (кивок в мою сторону), он-он о наших стройках кра сиво пишет, о фантастиках, об этих —о романтиках... Может и о нас, хе-хе... Иван Петрович, у него задание, надо в Есинск доехать. Уж боль но холодно, скажите своим — пусть до Партизанского или до Мыса... Что, с почтой в Есинск? Ага. Понятно. Понятно. Как же. Ну так. Еще бы. Да ну. Всегда. Конечно. Свои люди. Он положил трубку, подмигнул Нинке: — Симпатяга твой — а? И пожал мне руку. Нинка, видимо, гордилась мной. Я старался ни о чем не думать, хотя большего презрения к себе, казалось, не испытывал никогда... Я откашлялся и выжидающе уставился в потолок. — Полетите прямо в Есинск на почтовом. Если сядет — вместе ся дете. Если совсем нельзя— почту сбросите и вернетесь. Тогда вечером перевезем, если успеем до пяти — в Партизанское... — Спасибо,— сказал я.— Простите, как вас зовут? — Николай Матвеевич. Я замялся. — Николай Матвеевич, у вас не найдется стакана? — Всегда пожалуйста! Замерзла дамочка? Он запер дверь, достал из стола стакан, сам пить решительно от казался — Спасибо. Если вдуматься, нельзя. Служба. Мы с Ниною выпили, потом Николай Матвеевич дал нам пробочку какую то —заткнули, чтоб не выдыхалась, и сунули обратно в Нинкин саквояж ик Ну будь здоров,— сказал дежурный.— Приедешь — заходи. Я возле универмага, второй дом, Брюханов. — Спасибо,— сказал я — Обязательно зайду. Мы вышли в зал ожидания и тут объявили по радио: — Воронова и Воронову просят подойти к группе перевозок.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2