Сибирские огни № 09 - 1970

Мы с Димкой дня два просидели на кроватях, играли в шахматы, в шашки, в «поддавки», в домино, в лото, ходили в баню пить пиво. А когда появились в институте, на доске объявлений висел приказ об отчислении студента 4-го курса Смеловицкого Дмитрия, «за поведение, позорящее звание». Все решилось без Димки. И, понятно, без меня. Ребята потом рассказали, как развивались события. Перво-наперво позвонили из технологического института в комитет ВЛКСМ, что в ночь на 1 января студент Смеловицкий избил, применяя запрещенные приемы самбо, члена комитета ВЛКСМ технологического института Досекина. Во-вторых, сам Досекин пришел в деканат физмата. Декан тронул мизинцем белый мраморный галстук и вызвал к себе Картохо. В-третьих, Валентин Картохо поставил в комитете дружины вопрос об исключении Димки из комитета дружины. В-четвертых, Валю Картохо пригласил Форх к себе в кабинет с гип­ совым бюстом Белинского. Форха студенты боялись. Это был румяный лысоватый человек с проникновенным голосом. В-пятых, комитет ВЛКСМ решил устроить товарищеский суд. * В-шестых, студента Смеловицкого отчислили, не дожидаясь това­ рищеского суда, так как поступили новые материалы о моральном и ду­ ховном облике студента Смеловицкого... Димка ничего не понимал. Он, кажется, даже не поверил, что все — всерьез. — За что? — поднимая плечи, спрашивал он у меня.— Ну, уда­ рил... Ну, извиняюсь... Мы стояли возле колонн института, деревья были седы, плыл по улице морозный пар от лошадей и машин. — За что? Кашне Димки с малиновыми и черными треугольниками, зацепив­ шись за крючок воротника, свисало до земли. В глазах Димки был страх. В моих, я думаю, тоже. Вылететь из-за пустяковой драки с четвертого курса... Смеловицкий, между прочим, был одним из любимых студентов профессора Прусевича. Высокомерный, замкнутый ученый редко кого выделял. В группе теоретиков, которой он руководил, шли в паре Дима и Валя. Валю Прусевич хвалил за по­ разительную работоспособность и изобретательность в эксперименте. О Димке говорил так: — Этот болтун не умеет паяльник в руке держать и слова говорит пустые, банальные, но у него бывают иногда интересные знаки препи­ нания. Скажем, вопросительные... Димка давно стал достопримечательностью института — выступал как конферансье, валял дурака на сцене, и его россказням аплодирова­ ли, потому что знали — профессор Прусевич дурака держать не станет. И вот этот студент, Димка Смеловицкий, Динамо-Смеловицкий, как его называли иногда первокурсники, вылетел из института. Насовсем. Уже почти на финише. Говорят, Прусевич, вообще не пьющий человек, отказался идти хлопотать за Диму. Но передал через ребят, что всегда возьмет его к себе — если Димке позволят когда-нибудь вернуться. Я сказал своему другу: — Не вешай нос... Что-нибудь придумаем. Подумал и пошел к Володе Вицину, секретарю комитета, честному парню. С трудом поймал его на лестнице. — Ты с филологического? — спросил он. — Да.