Сибирские огни № 09 - 1970

— Та-ак. Ну, и что — Ромашкино? Поторопились! Да, но кто? Раз­ ве мы? Нет, не мы, а ваша экспедиция. А насчет метода, я тут буду ругаться! Между прочим, за нами — Зилтатское месторождение! Вы-то хоть слышали? Еще бы! Об этом руднике писала вся страна. Исключительное про­ центное содержание. Божественное месторождение. — Так чем мы его сняли, товарищи? Мелом. Нашим мелом. Так что простите и уважьте. Так что вот так,— бормотал Колосов, закрывая папку и завязывая тесемки. — Конечно,— отозвался Димка, не зная, о каком меле идет речь. А потом насторожился: может быть,, он должен возражать? — Конеч­ но,— продолжал он, меняя интонацию.— Удачу мы помним всегда, а вот неудачи... — Чушь! — закричал Сева. Мальчишки в углу вздрогнули и, ухмы­ ляясь, вышли.— Чушь! И вы о том же! Сева вытер губы, достал какой-то листок из кармана. — А? В Сорокиной пади можно вести детальную разведку! Что он воду мутит? Все согласовано! За нами — Зилтат. А эти домики переве­ зут к вам. Что плохого? Если вывозить— все равно по дороге будет поселок тысячи на две. Так? Будем считать, что в Ромашкино — ген- репа. Генеральная репетиция, говорю. А во-вторых, при чем тут мы? Я не работаю у вас. Я физик. Я отвечаю за метод. И простите, что — разве я один? Пусть змей Шептунов разговаривает с Брунштейном, с Афиногеновым, Веселовым, наконец... — Ну, я пойду,— пробормотал Димка. — Иди-иди,— ответил Сева.—Паразит Шептунов и его сообщники. С его змеиными, тарантуловыми сомнениями. Он листал бумаги. Поднял на Димку мокрые яркие глаза. — Иди-иди На лекции ходи. А то лицо совершенно незнакомое... Ах, да, привет Косте. До свидания. Какая чушь... Колосов пасмурно помахал белой ручкой. , И Димка выбежал на улицу. С Янсоном — после! Димка улетел в Чикар На почтовом самолетике, повезло, пришлось бы ночевать. На «кукурузник» его взяли, увидев две сетки книжек. Да еще и потому, верно, что какой дурак поедет глядя на зиму в такую дыру, как Чикар.ы 12, Государешенноедело Зима круто повернула свои серебряные гайки, соединяющие небо с землей,— потемнело, пошли вьюги, грянули холода. Сорокину падь завалило, лишь трубы дымились, и снег оседал, вытаивал вокруг них, чистый — до голубизны. Когда появилось сильное солнце — бывали дни тишины и праздничности; с берез сыпались семе­ на, крохотные желтые самолетики, и если еще два-три дня держалась по­ года, они оседали, утопали, горячие, живые, в ослепительной зябкой сво­ ей колыбели. Но подчас неузнаваемо менялось, и на дверях нарастал лед, и к металлическим предметам лучше было не прикасаться... Что делали рабочие? О городке, конечно, пока и речь не шла: рубили, корчевали лес. До самого горизонта. Шестью бульдозерами равняли пока еще мягкую землю, группа лесорубов вела просеку на Белое озеро, к железной до­ роге. Весною ожидались по оргнабору с тысячу человек, и для них стро­ ились бараки.