Сибирские огни № 08 - 1970

лектйвизаций. О судьбе этих степей спорил тогда ростовский партактив, в народ этих степей вернулась мужественная девушка, знающая, что. стрелять в себя — не очень больно. Прежняя «собачкина столица» Крас­ нодар стремительно окружалась, как центр, коммунами-гигантами. Село забурлило, словно в дни революции. ЦК ВКП(б) мобилизо­ вал в деревню двадцать пять тысяч передовых рабочих, и Маяковский начал свое новое двадцатилетие «Маршем, двадцатипятитысячников»: • Колхозом разделаем каждую пядь любой деревушки разницей. Вперед 25! Вперед 251 , Стальное рабочие тыщи. Он снова зажил в темпе, увлеченно ловя идеи дальнейшего пере­ оборудования одной шестой части земного шара. Наряду с коммунами-гигантами 'Сальских степей в Москве возник­ ли производственно-бытовые коммуны «Искра» и «Молот»; в городах стали появляться дома-коммуны. Идея сплошной коллективизации уси­ лила споры о новом быте. Наркомат РКИ даже создал специальную комиссию по изучению вопроса, ЦК ВЛКСМ провел совещание. «Ком­ сомольская правда» из номера в номер печатала самые отчаянные про­ екты домов-коммун: коридорная система, никаких кухонь, этих аксес­ суаров старого быта, вместо них должны быть гигантские фабрики- кухни для тысяч жителей каждая; в домах-коммунах все заработан­ ное — в общую кассу. Маяковский, человек без быта, тоже складывал деньги в общий котел с Бриками. Он хватался за любую новую идею и хотел поверить, что в домах-коммунах, может быть, и есть правильное, бессемейное, разрешение всех проклятых проблем. Он не разочаровался в идее да­ же тогда, когда на практике обозначились некоторые нелепицы: кое- кто из коммунаров пытался взять из общей кассы больше, чем вклады­ вал сам туда; или, например, комсомольцы напропалую критиковали тех, кто хотел уединиться, засесть за книги: «Индивидуалист! Ему, ви­ дите ли, нужна тишина!» С досадой посмеиваясь, Маяковский и сам еще не знал, как можно соединить коммунарское житье с необходимой тишиной уединения... В эту пору колхозной революции, снова обострившей классовую борьбу, которая как бы слегка размылась при нэпе, писатели с разных сторон понемногу сбредались к РАППу. Подали заявления Артем Ве­ селый из бывшего «Перевала», Михаил Голодный, который еще недав­ но объяснял, что он не «пролет», потому что у него «железа нет», Ни­ колай Полетаев из «Кузницы», автор знаменитого стихотворения «Порт-, ретов Ленина не видно». Борьба в деревне повлияла на всё, схватки вспыхивали по каждому поводу, по любой проблеме. На диспуте «Нужна ли нам сатира?», кото­ рый вел Михаил Кольцов в; Политехническом музее, театральный кри- тик'Владимир Иванович Блюм заявил: — Сатира не может существовать при диктатуре пролетариата, так как ей придется поражать свое государство и свою общественность. Маяковский немедля схватился с ним: — Один из Блюмов долго не хотел печатать в «Известиях» моих «Прозаседавшихся». Стихотворение, в конце концов, было напечатано. И что же? На него обратил внимание Ленин и, выступая на съезде ме­ таллистов, сочувственно говорил о нем. Ленин смотрел на возможность сатиры в советских условиях иначе, чем Блюм. Он все чаще раздумывал о РАППе, о том-, что вместе с Фадеевым и ^ «неортодоксальным рапповцем» Безыменским можно избавить