Сибирские огни № 08 - 1970

— Володя, сколько дней ты уже не ночевал дома! Сегодня обяза­ тельно приходи обедать — будет очень интересный человек. Ему стало неудобно за свое отвращение к неповинной гендриков- ской квартирке, за то, что Лиле приходится заманивать его чужим че­ ловеком. Он пришел обедать и, в дверях, прихватив на руки пружини­ стую, лижущуюся Бульку, увидел на вешалке дубленый сибирский по­ лушубок и круглую шапку-финку. По гостиной бесшумно похаживал в валенках молодой человек лет двадцати восьми: Иульян Петрович Хренов, инженер техотдела строи­ тельства Кузнецкстроя; коренной москвич; Осип Максимович давно знаком с его папой; окончил четыре курса Военно-морского инженерно­ го училища и три курса промышленного отделения металлургической группы Промышленно-экономического института. — На такое длинное название —и всего три года? Это пустяки,— усмехнулся Маяковский.— Работаете, значит, где-то в районе Алтая? Где-то там на вас Турксиб кончается? — Дальше,—поправил Хренов.—Турксиб не дойдет до нас. Мы восточней Алтая. Горная Шория. Река Кондома, впадающая в Томь. Обед, действительно, оказался интересным. Московская интелли­ гентская выучка одновременно позволяла Иульяну Петровичу основа­ тельно кушать, пригубливать бокал и вести рассказ с минимальными паузами. Трое слушателей внимали с легкой завистью, и куда-то ти­ хонько устремлялись их души, каждая сама по себе,— будто не Москва поглощала первой все достижения цивилизации, а та неведомая Горбу- новская площадка в окружении болот и тайги. В Москве будущее живет в планах, в мозгах, в директивах, а там его лепят руками из кирпича и цемента, вытаскивают из болот. ...Первые строители пришли в Кузнецк нынешней весной, Хренов приехал туда в августе. Людей встретили мельтешащие тучи сибирского гнуса, от которого нет спасения ни в палатках, ни в землянках, ни в ды­ му костров. В сентябре пошли дожди, холодные, длинные, на которых земля замешивалась в грязь, как мука в тесто. В октябре стукнули пер­ вые морозы. Теперь — ноябрь, а в Сибири это месяц серьезный, но пока еще не всем строителям хватает жилья в землянках и палатках — граба­ ри живут в собственных телегах, как цыгане в таборе. — Кстати, Владимир Владимирович,— перебил сам себя Хренов.— Перед отъездом сюда я видел в нашей кузбасской столице —Щеглов- ске —премьеру «Клопа», поставил Сибирский государственный театр сатиры. Великолепный успех! От этого неожиданного подарка Маяковский повеселел. Ведь это с ним общались далекие кузбассовцы, смотря его пьесу, воспринимая его язык, его идеи. А он общается с кузбассовцем . Иульяном Петровичем... Люди, враждебные настоящему, или просто слабые, уходят в прош­ лое, в воспоминания, в консервацию привычек и быта. А с берега Кон­ домы люди уходят в будущее. Они ушли из прошлого, бросив свои деревни, города. Для них настоящее — грязь, холод, телеги, гнус —толь­ ко плацдарм, только переход, не больше. И пустырь на осушенном бо­ лоте, приготовленный под фронт работ, они уже называют городом-са­ дом. Ибо так есть по их плaнaмi а они не мечтатели, они строители... Уход Иульяна Петровича был почти триумфальным. В полушубке и финке он оказался вдруг этаким крепышом, и повеяло от него сибир­ ским морозцем. Трое хозяев провожали его на лестницу, и он не в воспо­ минания уходил из Гендрикового переулка, а в будущее — с билетом на транссибирский поезд. И оставил он после себя —стихи. Это было его ощущение необору-