Сибирские огни № 08 - 1970

хольдовских мгновениях «окостенения», внезапных остановках действия, когда все присутствующие на сцене в момент наи­ высших порывов чувств вдруг замирали в полной неподвижности. «Сила Огонь-Догановской,—писал Па­ вел Новицкий (г. Симферополь),— в лирике страданий, призывов, причитаний, сетова­ ний. С потрясающей силой бредила она над головой Ио'канаана. С такой же силой она умоляла Хлодвига оставить корону и идти за нею. Игра этой актрисы убедительна, переполнена сосредоточенной силой женского трагического лиризма, тех­ нически безупречна». («Летопись театра», стр. 250). Но вновь мы встречаемся со свидетель­ ствами постоянной, сознательной непосле­ довательности, которую настойчиво прово­ дили в решении спектаклей и образов Та­ тищев и Огонь-Догановская. Один из наи­ более квалифицированных рецензентов краснофакельсхих спектаклей Л. С. Выгот­ ский (г. Гомель, 1923 г.) писал, что внеш­ няя напряженность, усилие, раскатистое «страшное р-р-р» были «совсем не к лицу пьесе, где все должно быть легко и воз­ душно, ибо театр Сологуба — театр теней». Тут же критик отмечал, что в самом «бес­ страстном голосе было много страсти, и все было слишком плотское, человеческое, вещественное» («Летопись театра», стр, 229). Как бы ни оправдывал Татищев свою линию на воспитание актера, уверяя, что «кажущийся эклектизм входит в педагоги­ ческую программу ученических и странни­ ческих годов театра», что разносторонность лишь разовьет в его питомцах гибкость, на примере Огонь-Догановской мы убежда­ емся в неоспоримой истине: музыкант, иг­ рающий на всех инструментах, до конца не владеет ни одним. Актриса романтического склада, Огонь- Догановская была малоинтересной в ролях, требовавших простоты, естественности гона. Таковы ее роли Анны Дмитриевны Лебе­ девой в «Зеленом кольце» 3. Гиппиус, сле­ пой Берты в спектакле «Сверчок на печи» по Ч. Диккенсу. Характернейшая деталь: если в роман­ тических ролях Огонь-Догановскую упре­ кали за приверженность к бытовым, натура­ листическим краскам, то в ролях «прос­ тых» — за отсутствие должной пафосности. О роли Коломбины (в пьесе Р. Лотара «Шут на троне») в исполнении Огонь-До- гановской было сказано так: «Актриса слишком проста для Коломбины. Ее мяг­ кий искренний тон, сугубо реалистический, резко расходится с пафосом всех остальных исполнителей. Она совсем не выявила женского лицемерия, хитрости, кошачьей игры Коломбины» («Летопись театра», стр. 49). Итак, ни роли героико-романтического характера, ни роли комедийного или быто­ вого плана не исполнялись Огонь-Доганов- скок в единой манере, включали в себя совершенно разнородные элементы. Пока актриса была юна, она слышала лишь комплименты. Но люди более проницатель­ ные ждали, когда проявится истинное, свое лицо актрисы. Не успел умолкнуть хор похвал, как началось неизбежное — распла­ та за попытку без серьезной подготовки, с ходу овладеть «и саблей, и ружьем». «Роль Ванны еще не найдена совсем и не сделана»; «По-прежнему очаровывает в «Саломее» Огонь-Догановская, хотя легкое снижение тона чувствовалось и у нее»; «Ма­ ло ритмической гибкости у Альгисты, обна­ руживающей иногда заученную размерен­ ность читки»,—таковы отзывы рецензентов в 1923—1924 гг. С изменением курса советского театраль­ ного искусства, с отходом от условно-алле­ горического языка первых пореволюцион­ ных лет Огонь-Догановская теряет почти все. В 1926 г. вместе с Татищевым она на­ всегда покидает «Красный факел». Из актрисы, претендующей на большое буду­ щее, она превращается в обыкновенную «героиню» периферийного театра. Она по- прежнему много играет, в ее репертуарном списке появляются Софья в ¿Горе от ума», Луиза в «Коварстве и любви», Катерина в «Грозе», Мамаева, Каренина, Кручинина, Яровая, Панова и многие другие роли. Ее удостаивают звания заслуженной артистки УССР... Но не было новых Саломеи, Альгисты, Монны Ванны. Мелькали города, нигде по­ долгу не задерживалась актриса. Баку и Тифлис сменились Ереваном, потом Суху­ ми и Батуми, юг страны вдруг поменяла Надежда Ивановна на Дальний Восток (Благовещенск, Владивосток), затем после­ довали Урал и Сибирь (Магнитогорск, Ир­ кутск), после — Ростов-на-Дону, Краснодар, Свердловск, Смоленск, К>рек и, наконец, Николаев. Острое чувство неудовлетворен­ ности, вечная погоня ,за синей птицей —■ таким стал удел актрисы. Как счастливый сон юности, вставали перед Надеждой Ивановной ее краснофа- кельские триумфы. А подстерегало актри­ су еще большее горе — болезнь, оторвав­ шая ее от дела всей жизни — от сцены. Те­ перь даже в качестве зрителя далеко не каждый спектакль от начала до конца мог­ ла выдержать Надежда Ивановна. Посмот­ рев сегодня один акт, досматривала спек­ такль уже в другой раз. ...И все же моя встреча с основательни­ цей «Красного факела» состоялась. После настойчивых просьб, разузнав предваритель­ но о цели визита и о теме беседы, врачи допустили меня на свидание. Был осенний прозрачный день. Передо мной распахнулась дверь больничной па­ латы. На кровати в светлой вязаной коф­ точке сидела маленькая женщина с узким лицом и тонким носом. С тревогой и бес­ покойством вглядывал’ась она в меня. — Чем... я могу... быть полезна? — спро­ сила с расстановкой. Я показал одну из фотографий, взятых