Сибирские огни № 08 - 1970

ные глаза ее, чуть удлиненные к вискам, задумчиво, мечтательно устремлены вдаль. Как будто спокойная поза, но во всем су­ ществе .затаенный порыв. Здесь Огонь-До- гановской 19 лет. Она только-только нача­ ла учиться в Одесской консерватории по классу вокала. Педагоги находят у нее прекрасное «контральтовое меццо-сопрано» и прирожденную музыкальность. Лена рассказывает, что в эти же годы Надежде Ивановне приходилось работать вначале машинисткой в Главном управле­ нии Народного контроля при Одесском исполкоме, а потом на скачках «подаваль­ щицей». — Официанткой? — переспрашиваю я. ■— Нет, именно «подавальщицей». Мама всегда так говорила,—-поправляет Лена. В дальнейшем мне не раз приходилось убеждаться в точности ответов Лены, и больше я не спорил. Потом мы рассматриваем фотографии 18—19-х годов. Увлекшись уроками дикции и декламации, которые преподавал в кон­ серватории Борис Яковлевич Лоренцо, Огонь-Догановская, не прекращая занятий вокалом, поступила в частную Драматичес­ кую студию под руководством А. И. Ар­ кадьева и Б. Я. Лоренцо. Фотопортреты создателей студии открывают новый раздел альбома. Из педагогов самое сильное впечатление на Надежду Ивановну производит замеча­ тельная актриса Е, Полевицкая. Во всем стремилась подражать ей юная студийка: и в манере держаться — скромно и строго, и в одежде — темной, с высоким стоячим воротником «на косточках» и, конечно, стремилась подражать сценическим образам Полевицкой. Присутствуя на репетициях «Адриенны Лекуврер», Огонь-Догановская восхищалась одухотворенностью исполнения, что в сочетании с виртуозным владением формой роли вызывало ощущение эмо­ ционального взрыва, потрясавшего зрите- телей, Вскоре режиссер Гортеатра Иван Федо­ рович Шмидт стал приглашать студийцев для участия в массовых сценах. Первые трепетные минуты пребывания на одних подмостках с Полевицкой... В «Смерти Дантона» репетировались сцены восстания, где студийцы должны бы­ ли изобразить целую симфонию народной бури. Елена Александровна весь вечер про­ сидела в зрительном зале, молчаливая, сос­ редоточенная, ожидая своего выхода. Ког­ да настала ее очередь, поднялась на сцену. «Проходила» она свою много раз игранную роль да'же не вполовину, а в четверть тона. Но несмотря на это, на всех присутствую­ щих повеяло вулканом едва сдерживаемых чувств... Лена раскрыла новый альбом с первы­ ми рецензиями на студийные выступления Огонь-Догановской. Ее исполнение оцени­ вается так: «благородная сдержанность то­ на», «глубина и наполненность чувств». Га­ зетные вырезки аккуратно подклеены, но-^ увы! — ни на одной нет даты и даже на­ звания' газеты. Альбом составлялся для се­ бя, интересы будущего исследователя не учитывались. Несмотря на настораживаю­ щее совпадение эпитетов в оценке сцени­ ческой манеры Огонь-Догановской и ее лю­ бимой учительницы, суммируя, можно ска­ зать, что уже первые шаги на сцене стали для Надежды Ивановны началом ее широ­ кой, хотя и недолгой славы. «Вся она,— говорил мне старейший краснофакелец К. Валевский,— от музыки, от поэзии, от идеальной красоты античных форм. Только нимфа Калипсо, наверное, обладала таким чарующим голосом. Вели­ ко обаяние музыкальной, ритмизованной ее речи!» «Статная, пластичная, с изумительным голосом». Такими' словами определяет сце­ нические данные подруги своей артистичес­ кой юности Эмилия Давыдовна Мильтон. «Актриса, рожденная для романтических ролей». «Поющие интонации, музыкальность те­ ла». Все это высказывания людей, хорошо знавших творчество Огонь-Догановской краснофакельских лет жизни. Общим бы­ ло и такое мнение: «Она идеально выража­ ла стиль театра татищевского периода». ■ Но приходилось впоследствии сталки­ ваться и с отзывами иного рода. Говорили, что Огонь-Догановская не могла, не умела играть роли «простые», не владела бытовой и комедийной интонацией, и поворот теат­ ра к реализму стал одновременно началом заката ее сценической судьбы. Почти все сходились в мнении, что Надежда Иванов­ на не владела й не сумела овладеть даром перевоплощения, на всю жизнь осталась актрисой одной темы, одного направле­ ния — романтического. Я слушал, слушал, и во мне росло чув­ ство недоумения: большее противоречие трудно себе представить. Создатель «Крас­ ного факела» всегда уверял, что воспиты­ вает актера нового широкого типа, приуча­ ет играть в манерах различных школ и направлений, а первая его актриса, «вопло­ тившая в себе одной весь «Факел», оказы­ вается, была ограничена в своем творчес­ ком диапазоне! Как хотелось мне повидаться с Надеж­ дой Ивановной, как нужна мне сейчас бы­ ла беседа с ней! ■И беседа тотчас же состоялась. Правда, заочная: Лена положила передо мной не­ сколько листов бумаги, иСписанны* разма­ шистым почерком «с нажимом». Передо мной лежала автобиография Огонь-Дога- новской. «Пребывание в консерватории, хотя и недолгое, много помогло мне в развитии голоса, слуха, ритма, дыхания и музыкаль­ ности». Такими словами подытоживает акт­ риса первоначальный этап своего образова­ ния. Вслед за этим начинается краснофакель- ская эпопея.