Сибирские огни № 07 - 1970

научились разрушать старое искусство. Но мы не умеем делать новое. Я тоже давно не пишу. Я только понял, на каких путях надо искать. Б прошлом году я вступил в партию коммунистов. Переводчик работал весьма топорно, и Маяковский про себя до­ полнительно разворачивал фразы, улавливая их взволнованность и ча­ сто произносимое, возбужденное «О». — Вы повторяете историю русских футуристов,—сказал он.—Мы быстрее закончили древний период этой истории, потому что нам помог­ ла революция. Вы пришли к коммунистам, и я поздравляю вас. — О, с поэзией не так легко! Мы по-прежнему на распутье, в пу­ стоте. Я понимаю безумства Элюара: это тяжко, когда уже знаешь но­ вое, но умеешь отображать только фальшь и уродство старого. Маяковский задумчиво курил русскую папиросу из своих дорож­ ных запасов, рядом жадно затягивался угощенный соотечественник, наскучавшийся хотя бы по такому дыму отечества... Да, время метаний охватило Париж. Тоска Эльзы, порыв Цветаевой, побег Элюара, аван­ гардист Рене Клер, ищущий смысла искусства в советском синема, и сюр­ реалист Луи Арагон, вступивший в Компартию Франции... Он сказал Арагону, что завтра, в канун Октябрьского праздника, приглашает его вместе отметить этот день. Луи согласно наклонил го­ лову. На следующий вечер Маяковский отправился в кафе «Куполь» вместе с Эльзой. Она сидела в такси молчаливая и скучная, накидкой прикрыв декольте вечернего платья. -—Сейчас ты у меня будешь знакомиться с одним великолепным французом,— старался расшевелить ее Маяковский хотя бы с помощью любопытства. — А наши, конечно, уже собрались компанией, уже десять часов в Москве... На столе —грузинский коньяк, черная икра, пирожки. — Всю жизнь злюсь на то, что твое имя не приспособлено для ру- гания. Володька, Лилька —вполне звучит. А то —Эльзка! Жуть! Язык вывихнешь. Только поэтому ты и остаешься необруганной... Ее везут к хорошей встрече, а она, как Вера Холодная, поет тоску по родине.—И, сбившись с шутливого тона, проворчал: —Не петь надо, а оформлять гражданство, тогда и пирожки будут. Эльза безразлично отвернулась к окну, на котором расползались снаружи косыми черточками капли теплого дождя: — Хорошая встреча!.. Когда очень долго хочется какого-нибудь платья, то потом не стоит и покупать —как будто поносила и сносила наизусть. Кафе опахнуло духотой, острыми запахами еды и ровным гулом. В глубине, у опущенной гардины окна, встал из-за свободного столика Арагон и поднял руку. Маленькая Эльза уверенно шла впереди Маяковского, мимо голов, лиц и оценивающих взглядов. Довольный, сияющий Маяковский представил: — Поэт Луи Арагон —экривен Эльза Триоле. — О, писательница? —с уважением переспросил Арагон и береж­ но прижад губы к руке Эльзы.—Триоле! Вы француженка? — Я русская. Этот краткий диалог по-французски Маяковский понял без труда. Он хозяйничал за столом, поднял первый тост за Октябрьскую ре­ волюцию, и три рюмки сомкнулись по-русски. Проголодавшись, он ув­ лекся едой и только после третьей рюмки обнаружил, что рядом идет оживленный разгойор. Склонив вбок, к Арагону, маленькие плечи, Эль-