Сибирские огни № 07 - 1970

Оставаясь один, Маяковский работал над стихом о «мертвых ду­ шах». Это было одно из тех газетных стихотворений, за которые всю жизнь ругают его Полонские и Лежневы и которые, наоборот, признает единственно ценными в его творчестве Третьяков. Каждый пытается засунуть его в рамки, а он не лезет. Он работает по законам высшей целесообразности: по необходимости данного стиха в данный момент. Улучив день, когда спала температура, Маяковский отвез «Фабрику мертвых душ» Ильину, а у самого в памяти все время пружинила фигурка секретаря доменной ячейки... Этот эмбриончик развивается весьма бурно. За такими надо следить со дня их рождения, чтобы по­ том не спохватиться, когда будет поздно. Этот не убегает от нагрузок, наоборот навьючивает их на себя, но не для выполнения, а для счета и почета. Он любит потрясать в разных инстанциях всеми загнутыми пальцами, гордясь тем, что их не хватило для перечисления нагрузок. Уже покинув кушетку, он писал «Нагрузку по макушку», когда пришел Шкловский. И наполнилась комнатка утробным голосом и ма­ товым сиянием черепа. Не без опаски Шкловский хотел разузнать, как редактор «Нового Лефа» отнесся к сданной им статье: «Война и мир» Льва Толстого. Формально-социологическое исследование». Лефовец, изучающий Льва Толстого! Это было нечто чудовищно несообразное, поругание канонов Лефа. Но, как выяснилось из разговора, редактор, занятый не канонами, а вредным эмбрионом, зародившимся в комсомоле, уже заслал статью в набор. — Чересчур много мы друг другу запрещаем,—сурово сказал ре­ дактор.— Леф должен быть выпущен из клетки. Шкловский тихонечко вздохнул облегченно; он втайне давно тянул­ ся, как исследователь, к Толстому и ко всей классической русской ли­ тературе. — Надо работать на партию и комсомол, а не на литературную группу,— продолжал Маяковский резко, словно предупреждая сопро­ тивление.— Не с Чужаками и Зелинскими надо возиться, а с миллиона­ ми парней и девчат, которые еще не раскусили, что такое социализм. — Вы уже говорили об этом с кем-нибудь? — осторожно спросил Шкловский. — Вот выздоровлю—>и скажу,— проворчал Маяковский. — Я поддержу вас, Володя. В середине марта болезнь, кажется, прошла, что дало возможность -гут же совершить небольшой десятидневный круг Киев — Винница — Одесса — Киев по железному плану Лавута. Когда он вернулся, Лиля встретила его нетерпеливой радостью: — Иди получать заграничный паспорт! — И, выведя из-за спины спрятанную руку, подняла красную книжечку. Паспорт он получил в тот же день. Но когда почти все было готово к отъезду, когда Лиля, набегавшись по магазинам и портнихам, приме­ рила и отобрала все необходимое для европейского вояжа, он опять сва­ лился на кушетку, под мексиканским ковром. Снова смотрела на термометр Лиля и с отчаянием спрашивала: — Очень тебе нужен был этот Киев, да? — Лилёк,— грустно оправдывался он.—Такою сыростью нельзя же дышать, это же ж для земноводных воздух, а не для млекопитающих. Лиля уезжала одна, а он, с жаркими щеками, с красными глазами, даже не имел права пожать ей руку, опасаясь передать заразу. Он стоял в двери своей комнаты, опираясь о косяки, и в следующую дверь видел в коридоре расстроенное лицо Лили и спину Осипа. Хлопну-