Сибирские огни № 07 - 1970
Асеев тоже пока говорил о Колизее и водопроводе, с напряжением готовился к рассказу о Горьком, ему было страшно неловко, будто по беспечности и нерадению не выполнил обещанного. Он всегда и везде с яростью защищал Маяковского, чувствовал себя маневренным прикрытием главных позиций; и было это не долгом или обязанностью, а потребностью, чертой характера. Вон лежит на столе только что вышедший мартовский номер «Но вого Лефа» с его статьей «Собственные поминки» — с ответом на леж- невское «Дело о трупе»: «По лежневским приметам (что думает тупи ца, когда ей не спится) —Леф помер. А так как общеизвестно жадное любопытство всякой старухи к свежему покойничку, то и Лежнев поспе шил покадить ладаном. Однако «Дело о трупе» дальше лежневского шамканья не пошло, если не считать столь же поджатых зловещими предчувствиями губ иже во святых отца нашего Полонского в предчув ствии собственного разложения тоже пытавшегося копать могилу для Лефа». А сегодня он принес редактору новую свою статью «Страдания мо лодого Вертера» —сдачу Корнелию Зелинскому за статью «Идти ли нам с Маяковским?» Зелинский со снисходительностью интеллигента, обремененного дву мя высшими образованиями, писал: «Маяковский и Есенин — это орел и решка. Это две стороны одной и той же монеты. Этой монетой в ка ком-то смысле мы платим татарский ясак, мы расплачиваемся ею с рос сийским наследственным бескультурьем нашим». Асеев отбивал очередную атаку на друга: «От того, что футуризм в свое время погрозил пальцем памятникам, пьедесталы их не покачну лись, а вот вы, товарищ Зелинский, плетясь сзади Маяковского, созна тельно хлюпаете грязью на его живые брюки». Он, как неистовый рыцарь, поднимал свою шпагу против малей шего выпада, успевал туда и сюда, где только видел острие, направлен ное в Маяковского или в Леф, и делал это зло и увлеченно. А Маяковский равнодушно выслушал асеевскую филиппику, так же, как несколько дней назад, прочтя Зелинского, только поморщился, словно между другими лекарствами против гриппа выпил еще одну до зу горькой микстуры, привычной от регулярного употребления... Он ду мал о стихах для «Комсомольской правды», о делах, далеких от лите ратурной ругани. Его не задел даже, как бывало раньше, мартовский номер журнала «На литературном посту», в котором рапповцы, как всегда, лупили направо и налево, не щадя ни врагов, ни друзей — по уже побитому Полонскому в статье «Ах, Полонский, Полонский!», по Ивану Молчанову, перепечатав из «Комсомольской правды» статью Авербаха «Новые песни и старая пошлость», по лефовцам в весёлой ка рикатуре Кукрыникеов с заголовком: «На этой БРИЧКе далеко не уедешь» и с подписью: Вся компания в куче. Ра зъединяться ль при схватках? Маяковский за кучера, А Чужак на запятках. Третьякова за талию Взяв, тревогу рассеяв,— Впечатляться в Италию Хочет ехать Асеев В путь-дорогу пускаются Сливки Лефова треста, Хоть лошадка БРИКаегся— , , Только Бричка ни с места.
Made with FlippingBook
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2