Сибирские огни № 07 - 1970

нигде не встречал он такого обнаженно жестокого, пугачевского наиме­ нования: Площадь Народной Мести! Кучер, возвышаясь на облучке, как памятник из неотесанной глы­ бы тулупа, протянул монументальную руку и указал кнутом: — Здесь царя Николашку прикончили. — Обожди ты, Никитич,—подосадовал Парамонов, что у него отбирают инициативу.—Верно. В подвале этого особняка купца Ипать­ ева был расстрелян Николай Второй со всем семейством. Маяковский смотрел на одноэтажный белокаменный дом в семь окон по фасаду, с аляповатыми зубчиками украшения по карнизу, с крылечком в пять ступеней под полукруглым железным козырьком. Над тротуаром подымались до половины черные ниши подвальных окошек. — Поехали! —не вдруг сказал он. — Давай, Никитич, за Исеть, на девятую версту. Маяковский прикрылся воротом, боком прилег в розвальнях, что­ бы удобнее слушать Парамонова. Близко видел он побелевшую бороду, незакрытое, щурящееся лицо. Он знал, конечно, что последний импера­ тор расстрелян в Свердловске, но подробности слышал впервые. 30 апреля восемнадцатого года Николая Второго с семьей привезли в Екатеринбург. Его встретили четыре комиссара Уральского Совета и определили на жительство в реквизированный у купца Ипатьева особ­ няк. Летом бело-чехи подошли к Уралу, в городе назревал белогвардей­ ский мятеж, и в ночь на семнадцатое июля царь был расстрелян. А че­ рез неделю Екатеринбург захватили белогвардейцы и чехи. — Успели наши вовремя —с царем...-—громко сказал Парамонов. Ночью царской семье предложили одеться и сойти вниз. В подвале комендант дома, уполномоченный Уралсовета, прочитал смертный при­ говор. Бледный царь выговорил последнюю в жизни фразу: — Разве нас никуда не повезут? — Нет,—ответил комендант.—Надежды на спасение напрасны, все вы должны умереть. Матросы из комендантского взвода взвели парабеллумы и открыли огонь. Были расстреляны царь Николай, царица Александра Федоров­ на, царевич Алексей, царевны Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия, лич­ ный врач Боткин, повар Харитонов, камердинер Трупп, горничная Анна Демидова. Трупы увезли за город, сожгли возле деревни Палкино, чтобы бе­ лые не использовали тела, как реликвии. Останки сбросили в шурф отработанной шахты. Сейчас только несколько человек знают по се­ кретным зарубкам, где лежит пепел последнего царя. — Приехали,— сказал Парамонов, неуклюже выбираясь из саней. Он шагнул в сторону от дороги, и тяжелые валенки его, сибирские пимы, провалились чуть не по самый верх, а полы тулупа расстелились по сугробу. На снегу виднелись глубокие дыры следов, и между ни­ ми —широкие, мягкие борозды. — М-да! — воскликнул Парамонов.— Волки чуть не утопли —ишь, на брюхе ползли. Не доберемся до шурфа. Да его и занесло метра на два.—Он взмахнул рукавом.—Ну, словом здесь, в этой округе... Замкнутый, молчаливый, возвращался Маяковский с Девятой вер­ сты в Свердловск, как из прошлого в будущее— к счастливому Ивану Козыреву, к веселому ожесточению стройки, к деловитому хаосу буду­ щей площадки Уралмаша. Слишком разителен был контраст между умеренной силой обновляемого города и необходимой жестокостью не­ давнего прошлого.